Джамала: «Я антипоп-певица, мне нужно постоянно обновляться»

11 280

Одна из главных артисток страны – о новых песнях, совмещении музыки с материнством, сториз в Instagram и мыслях об Америке

12 октября вышел пятый большой альбом Джамалы «Крила». Десять песен, ровно половина из них – новые. Семь на украинском языке и три на английском.

Песни очень разные, но все они – о любви и свободе. Безбрежный соул, сухой и лаконичный синти-поп, драматичный микс акустики и электроники в заглавной песне – в любом звуковом образе Джамала ищет свой ритм дыхания. И находит. В силе интонаций и палитре эмоций среди вокалисток большой сцены в Украине с ней мало кто сравнится.

«Крила», разумеется, не только ее заслуга. В титрах альбома – около десятка исполнителей и аранжировщиков. Очень разных: из джаза – пианист Ефим Чупахин и трубач Дмитрий Бондарев; из инди – Александр Каспров (группа [O]), Лесик Драчук (Tik Tu, Omodada), Роман Черенов (Morphom), Иван Клименко (Сальто Назад); из «Океана Ельзи» — гитарист Владимир Опсеница.

Саундпродюсер альбома – Виталий Телезин, для которого это очередная сильная работа в 2018-м. Он же занимался новыми релизами The Hardkiss и Сергея Бабкина.

Новая музыка, рождение сына весной этого года, эфиры в телешоу «Голос країни», шлейф триумфального «Евровидения 2016» и работа в жюри нацотбора конкурса — из этого, в основном, состоит сегодняшняя Джамала и ее публичный образ.

За пару недель до выхода альбома мы встретились с Джа в столичной кофейне Takava Coffee-Buffet, которую открыл в прошлом году ее муж Бекир. Здесь она чувствует себя по-домашнему – регулирует громкость музыки в зале, по-свойски общается с персоналом. Видно, что это пространство – родное для нее.

Наша беседа началась с признания Джамалы, что ей о многом хочется рассказать. Я отложил в сторону свои вопросы и для начала решил просто послушать.

О чем тебе хочется рассказать?

Я двигаюсь вперед. По-новому открываю себя как автор песен, исполнитель. Больше понимаю и чувствую музыкантов, которые работают со мной. И, конечно, вдохновляюсь тем, что моя семья в этом году увеличилась на +1.

К эфирам на 1+1 добавился еще +1.

Точно! Вот сегодня ночка была бессонная. Эмиру-Рахману исполнилось полгода, и он вдруг решил, что теперь он взрослый и будет засыпать в час ночи. В общем, мы вокруг него бегали почти до утра. Но я все равно пришла заряженной на этот разговор. Большинству журналистов хочется говорить только о семье, ребенке и прочем «ми-ми-ми», а мне хотелось бы и о музыке.

Во мне происходит переворот. Вот, например, песня Happiness. Она возвращает меня к первому альбому – соул-музыке, навеянной 60-70-ми, времени, когда я носила большие сережки и прическу «каре».

Самая нарядная и пышная песня в альбоме.

Да-да, саксофон, трубы. Так вот, в этот альбом можно бесконечно углубляться и находить там все что угодно. От минимала в песне «Кохання», где я сознательно пела без тембра и вибрато, до «мотауновской» Happiness.

«Кохання», «Незнайомець», «Хвилі» и «Натовп» в своем минимализме – очень особенные для тебя песни.

Все верно. Они были написаны за четыре дня. В свою очередь, «Любити», «Сумую», The Great Pretender и Happiness тоже родились, по сути, вместе – за три дня. А потом мы сидели на студии Istok, слушали демо и выстраивали звуковые образы этих песен.

Владо Опсеница тоже тогда был с вами?

Нет, он появился, когда мы принесли песни на студию к Виталию Телезину. И произошло это случайно. Он пришел записывать что-то для «Океана Ельзи». И я ему говорю: «Я хочу в «Сумую» гитару». И давай ему напевать. Он сказал: «Так давай запишем». Сделали, и он спрашивает: «Так а как же другие песни? Там ведь тоже, наверно, нужна гитара». Так он и попал в четыре трека.

В этом альбоме много таких спонтанных вещей, сделанных в порыве, на одном дыхании. Например, The Great Pretender мы записали без метронома. Танцевальный трек без метронома! Это была абсолютная афера. Профессиональное ухо услышит, что мы там в конце ускоряемся.

Не в силах сдерживать порыв, Джа начинает громко петь, заполняя пространство кафе своим голосом: «No one can really understand…»

Когда Телезин это услышал, он нас сильно материл. А ему говорю: «Мы попробовали с метрономом, но что-то в песне потерялось. А мы же люди творческие, нам свобода нужна». В общем, ему пришлось смириться.

Многие думали, что я буду записывать альбом таких же песен, как и «1944». Я так не могу

Несмотря на все разнообразие, альбом «Крила» как целое – что это для тебя?

Он мне напоминает человека в 17 лет. Я в этом возрасте поступила в киевскую консерваторию. Мне говорили, что на вокальное отделение туда раньше 23 лет нет смысла соваться. А я решилась. Амбиции, революционный дух, «мне все пофиг», «я могу», «я докажу». Все это есть в альбоме «Крила».

Второе – супернаив. Если любить, то полностью. Со свадебным платьем, навсегда. Тема «девочки-девочки». Это очень женский альбом. И третье – в нем есть мудрость.

17 лет и мудрость?

Я считаю, что в этом возрасте в человеке есть уже все его качества. Костяк его личности сформирован. По крайней мере, у меня очень прочная связь с собой в 17. Я помню это состояние. Что делаем? Куда бежим? Оранжевая революция? Вперед на Майдан! Джем в клубе «44»? Обязательно! Ты хочешь быть везде. Я за один вечер успевала выступить в «Ракушке» в Мариинском парке с Аркадием Шилклопером, послушать Гайтану в клубе «Динамо-люкс» и попасть на какого-нибудь крутого джазмена в «44».

Как часто разочаровываешься в том, что ты проживала в 17 лет?

Постоянно. Разочарование – это прелюдия к новому витку в жизни. Мне нужно постоянное обновление. У меня такое отношение и к музыке. Я в этом смысле «антипоп». В поп-музыке ведь главное что? Написал одну удачную песню – и камон, продолжай делать все в том же духе, снимай сливки. Я так не могу. Многие думали, что я буду записывать альбом таких песен, как «1944». Но для меня самоповторение неприемлемо.

Мне понравилось, как режиссер Вадим Перельман рассказывал в интервью, почему он не заработал сто миллионов долларов. После успеха фильма «Дом из песка и тумана», после номинаций на «Оскар» ему предлагали снимать кино такого же плана. А он сказал, что такой фильм один, и еще один подобный он делать не станет.

Как думаешь, твоей команде с тобой тяжело?

Определенно нелегко. А почему со мной должно быть легко? Я живой человек, чему-то сопротивляюсь, с чем-то соглашаюсь.

***

Об альбоме «Подих» три года назад ты говорила, что он, по сути, весь автобиографический. «Крила» тоже?

В новом альбоме это касается только песен «Сумую», «Любити» и «Крила». Все остальные – это мои наблюдения. Истории, которые я видела в жизни. The Great Pretender – о красотках, которые хотят продать себя подороже, но думают только о своей внешности. Это очень саркастичная песня. «Незнайомець» — своеобразное продолжение истории из песни «Очима». Я нередко замечала, как люди встречаются глазами, маякуют друг другу, но тут же расходятся своими дорогами. «Еще чуть-чуть, и я бы в тебя влюбилась», — песня об этом, о мимолетном.

«Хвилі» — об одиночестве. О том, что морю всегда можно рассказать все свои тяжелые сокровенные мысли, вода все выслушает. В слове «хвиля» есть движение, оно очень многогранное. А «Кохання» — о том, как ожидания от романтического знакомства в Интернете не соответствуют оффлайн-реальности.

Я слушаю тебя и вижу, как складывается паззл. В альбоме песни, которые связаны с твоей жизнью, радостные. А те, что ты написала, подсмотрев жизнь других, грустные.

Абсолютно. Это очень тонкое и точное замечание (протягивает свою руку и пожимает мою). Эти песни грустнее, чем я.

Ты говорила о слове «хвиля» и я подумал: наверно, написание песен на украинском открывает для тебя этот язык все больше?

Мои чувства к украинскому все сильнее. Я все больше понимаю, как слова могут переплетаться с басом и перкуссией. Вот слово «кепкувало», к примеру, потрясающее!

Напевает строчку из песни «Хвиля»: «Море кепкувало, море кепкувало над нами…»

На русском получается «море нас стебало». Но если бы я спела такое, это была бы уже не я. Мои поклонники из России огорчаются, что я не пою сейчас на русском. Я отвечаю: пишу на том языке, который подходит моей музыке.

В один альбом попало и «Кохання», и «Любити». У тебя есть свое личное объяснение разницы между этими словами?

«Кохання», кстати, это пятая версия названия этой песни. Сначала она была «На маленькій планеті», потом «Дотик», потом что-то еще. Я сопротивлялась до последнего варианту «Кохання». Оно мне казалось слащавым. А мне Гоша (Игорь Тарнопольский, продюсер Джамалы – ред.) говорит: «Ну что ты мучаешься? Все равно в народе ее будут называть «Кохання». И я согласилась.

Для меня в слове «кохання» больше флирта. Это о флюидах, сексуальном влечении. В нем есть игривость, дурашливое настроение. А «любити» — это о глубоком чувстве.

Что тебя заставило взять строчки из стихотворения Олени Телиги «Чорна площа» для текста песни «Натовп»?

Это случилось в Трускавце. Был зимний вечер, за окном снег. Я сидела за клавишными, думала о новых песнях. Взяла с полки сборник украинской поэзии, начала его листать. Попала на это стихотворение Телиги и поразилась, насколько современно оно звучит. Слог старомодный, а суть вечная. Это чистой воды судьба.

Джамала открывает в телефоне стихотворение Телиги, читает:

Хтось зірвався – мене штовхнуть
А один скользнув по асфальті
І в лице мені засвистав
Вчора він цілував мої пальці
А хотів цілувать – уста

Сміх жіночий злорадно тріснув
І у горлі здушив мій клич
Як же ж душно і як же ж тісно
В олів’яних кліщах облич!

Эта картина мне предельно ясна. Но чтобы донести это современному слушателю, пришлось поработать над текстом. Поэтому у песни «Натовп» три автора текста – Олена Телига, Виктория Платова и я.

Для меня эта песня – как This Is America для Childish Gambino. Он никогда не делал подобных вещей. Он не боится быть разным. В этом мы с ним похожи.

У тебя много общих точек с ребятами из-за океана. Этим летом во Львове, говорят, ты отлично спелась с командой Роберта Гласпера на джеме Leopolis Jazz Fest. Я не смог попасть в заведение, где вы отжигали – люди даже в коридоре плотно стояли.

Мы до этого целый год переписывались с Террасом Мартином (музыкант, саундпродюсер, участник проекта Гласпера, один из продюсеров альбома Кендрика Ламара To Pimp A Butterfly – ред.). Он в прошлом году приезжал во Львов в составе группы Херби Хэнкока, тогда мы с ним и познакомились. Я отправляла ему свою музыку. В этом году мы встретились после концерта в Librarium, там же случился спонтанный джем. Это была какая-то магия.

Регулярные сториз от тебя в Instagram – тоже спонтанные вещи?

Мне кажется, сейчас артистов любят недолго. Битломании в современном мире, к сожалению, уже быть не может. Пока ты выпускаешь новые песни и находишься на виду, за тобой следят, тебя любят. У меня есть потребность делиться, а у слушателей есть желание отщипнуть от моей жизни 15 секунд, сколько длятся сториз. Это моя острая необходимость, я по натуре экстраверт.

Твоя экспрессивность не входит в конфликт с материнством?

Бывают смешные эпизоды. Когда Эмирчик был еще совсем маленький и мы только искали няню, мне звонят как-то по поводу очередного концерта в Closer: «Они там до 12 еще не начнут. Сможешь прийти?» И я отвечаю: «О, класс, смогу! Эмир как раз в 10 заснет». А потом такая останавливаюсь и думаю про себя: «Ты что, с ума сошла?»

***

Ключевые теги украинской жизни – «зрада» и «перемога». Ты еще ощущаешь запас любви к тебе, связанный с победой на «Евровидении», или это уже в прошлом?

Еще ощущаю, хотя, мне кажется, многие люди не очень умеют радоваться успехам других. Больше любят либо жалеть, либо ерничать в связи с неудачами. Когда я пришла в «Голос країни», я говорила участникам всё, что думаю, как и привыкла в жизни. А телевизионный монтаж все преувеличивает. И ты предстаешь… Не очень хорошим человеком, что ли. Я не была к этому готова. Начала учиться говорить правду, сглаживая при этом углы.

Для кого-то моя манера поведения в «Голосе» перекрыла позитивное отношение после победы на «Евровидении». Но в целом я чувствую, что запас любви еще есть (смеется).

Тебе, в целом, комфортно перед телекамерой?

Мне комфортно быть собой, где бы я ни была. Я не разделяю публику на «телевизионную» и «концертную». Делюсь тем, что происходит у меня внутри. Если кому-то это не нравится, я не могу ничего с этим поделать. Да и не собираюсь.

Кстати, возвращаясь к «Евровидению», я могу сказать, что эта победа – только этап моей карьеры. Это не вишенка на торте, а только один из его слоев.

Возможно, этой вишенкой станет альбом, который ты запишешь с Террасом Мартином?

Я бы очень хотела это сделать. Когда я прислала ему материал, он удивился, что я с таким голосом и манерой родом из Украины. Я ему подробно объясняла, что мы тут разные. Как и в Штатах:там множество народов и культур, но все они часть США. В общем, ему стало интересно. «Когда соберешься, приезжай в Лос-Анджелес на две недели – первую будем записываться, а вторую гулять по городу», — написал он. На том и порешили.

С кем из заморских коллег у тебя еще были контакты, которые могут во что-то вырасти?

Был забавный эпизод с группой Rhye, которую я обожаю. Я выложила в Instagram видео, где пою их песню в машине, и тегнула авторов. Так мы и списались с Майком Милошем, лидером этого дуэта. Выяснилось, что у него украинские корни. И он очень хочет приехать выступить к нам. В общем, завязалось общение.

Потом был случай с австралийцем RY X, который уже выступал в Киеве. Когда он узнал, что я выиграла «Евровидение», его это сильно впечатлило. Дело в том, что Австралия только начала участвовать в конкурсе в 2016-м, для них это еще в новинку и вызывает большой интерес. RY X тоже предложил сделать что-то вместе, но пока дальше разговоров дело не пошло.

Мир становится ближе к Украине. У меня уже нет ощущения, как десять лет назад, что все эти ребята живут в каком-то космосе, а мы в параллельной реальности. Расстояние больше не помеха для совместного творчества.

***

Расскажи о презентации альбома в ноябре. Что там будет?

14 ноября отправляемся в тур по восьми городам, будем играть весь альбом живьем. В Киеве выбрали для этого Bel Etage, потому что в первый раз хотим показать материал самым преданным слушателям, своим. Новое всегда показывать страшновато. Особенно в столице, где публика более притязательная, чем в других городах.

То есть, это будет некий тестовый концерт?

Я думаю, для каждого артиста презентация нового материала – это в определенном смысле тест. Будем смотреть, как люди реагируют, чему подпевают. Это так волнительно… Почему-то вспомнилось сейчас, как во время подготовки презентации моего первого альбома For Every Heart в 2011 году я просила Гошу разложить на стулья листочки с текстами песен на английском, чтобы в нужный момент зрители могли мне подпеть. Он мне сказал: «Ты в своем уме? Многие даже прочесть это не смогут». Так что я переживаю, конечно. Но верю, что новые песни понравятся.

Если нет рядом чьего-то плеча – ни мамы с папой, ни учителя, ни близкого человека, ты сам должен сказать себе: «Эй, вставай с дивана!»

Говоря о песне «Крила», ты подчеркивала, что у всех нас всегда есть кто-то, кто может поддержать, подарив нам крылья. У тебя были в жизни моменты, когда эта система не срабатывала?

Да. После победы на конкурсе «Новая волна» в 2009-м у меня было много концертов, вообще много всего. Только не было музыки, своего материала. В планы людей, с которыми я тогда работала, не входил авторский альбом Джамалы. Ситуация: концерты есть, а что на них петь, кроме конкурсных песен, не понятно. С чем выходить к людям? «Ну, круто поет чувиха. Что дальше?» — это было распространенной реакцией на меня тогда.

Было сложно. Ты победитель, но тебе нечего дать слушателю, который в тебя поверил. Несколько месяцев были очень тяжелыми, жуткий депрессняк. Ни веры, ни крыльев. Пока я не встретилась с Жене Филатовым, с которым была уже знакома. Он сказал: «Я тут работаю с Игорем Тарнопольским. Может, и ты попробуешь?» Так все и началось.

Текст песни «Крила» не только о чьей-то поддержке. Даже если нет рядом чьего-то плеча – ни мамы с папой, ни учителя, ни близкого человека, ты сам должен сказать себе: «Эй, вставай с дивана!» Без этого никак. Потенциал есть в каждом человеке. Он дан нам Богом вместе с талантом, хорошими и плохими качествами.

Нет смысла спрашивать, дарит ли тебе крылья твой сын, это и так ясно. Спрошу иначе: чему ты у него учишься?

Невероятному желанию каждый день открывать новое и изучать жизнь. Это чистый кайф. Наблюдая за ним, я поняла, как тяжело вырасти! Каждый день новая штука – попробуй обопрись на руку, попробуй встать на ноги. Красный цвет – ого! А вот что-то пролетело – ничего себе! А звук какой интересный! Это ежедневный фейерверк впечатлений с утра до вечера. Сплошное удивление и радость нового.

Я ведь не случайно назвала сына Эмиром-Рахманом. Эмир – это «повелитель, властелин», а Рахман – «милосердный», и плюс напоминает мне о моем любимом композиторе Сергее Рахманинове. Это уникальное имя, такого больше ни у кого нет. Кстати, у Рахманинова было перемешано много кровей, русским композитором его можно назвать с натяжкой. Так вот, когда я впервые поставила фортепианный концерт Рахманинова Эмиру-Рахману, он замер. И начал внимательно прислушиваться. Кажется, у него хороший вкус.

С возрастом мы становимся более циничными, скептицизм растет. Поэтому теперь я всем рекомендую общаться с маленькими детьми. Особенно тем, кто считает, что их жизнь говно. Дети, которые радуются тому, что наступил новый день, чьей-то улыбке, игрушке, да и просто тому, что мама рядом, могут вам вернуть свежий взгляд на окружающий мир.

Слушать альбом «Крила»: