«Я ем краску, мел, землю и бумагу». Как живут люди с пикацизмом?

Люди с необычным расстройством пищевого поведения рассказали Karabas LIVE, как они с этим живут

Расстройство пищевого поведения (РПП) – это вид заболеваний, связанных с нарушениями питания. Помимо известных анорексии и булимии, есть и более редкие виды, о которых обычно не говорят вслух. Поедание несъедобных предметов, то есть пикацизм (аллотриофагия) – в их числе.

Пикацизм – это извращение вкуса, которое характеризуется поглощением несъедобных веществ: мела, земли, угля, бумаги, карандашей, стекла и др. У людей с таким РПП есть свои вкусовые предпочтения и зависят они от бессознательных стимулов. Поедание несъедобных предметов может успокаивать во время приступа тревоги или при нервном напряжении. Порой это становится привычкой и основой ежедневного рациона.

Кроме сильной тревоги, пикацизм может быть причиной других ментальных расстройств. По статистике, 31% больных пикацизмом — дети с болезнями аутистического спектра. Пикацизм может возникнуть из-за сильных психологических травм и нервного истощения. Часто расстройство сочетается с другими нарушениями пищевого поведения. Например, может развиться из-за анорексии или булимии, когда человек стремится заменить еду другими веществами, которые не усваиваются и не дают набрать вес.

Из-за пикацизма у людей возникают проблемы со здоровьем. Глотание гвоздей и стекла может травмировать пищевод или желудок, вызывать внутренние кровотечения. Питье несъедобных жидкостей — привести к интоксикации или отравлению тяжелыми металлами. По данным американского агентства исследований и оценки качества медицинского обслуживания, пикацизм — одна из причин срочной госпитализации. За последние 10 лет количество госпитализированных с таким диагнозом выросло на 93%. Это больше, чем с любым другим РПП.

При РПП физическая боль становится способом заглушить душевную боль. Расстройства сопровождаются сильным чувством стыда и неловкости. Общество не всегда готово принять и поддержать людей с пикацизмом, ведь о нем мало что известно.

Когда СМИ стали чаще освящать тему анорексии, к людям с пикацизмом начали относиться более толерантно. Раньше многие думали, что это не заболевание, а прихоть или дань моде. Теперь все чаще понимают, что это бессознательный процесс, который невозможно подавить одним лишь усилием воли.

Мы нашли несколько человек, для которых пикацизм — часть их жизни. Они рассказали нам, как с этим живут.

Милана, 20 лет

Это было со мной всегда. Еще с раннего детства, в котором меня помнит только мама. Она рассказывала, как я, маленькая, блевала краской, потому что напилась ее, когда делали ремонт.

Помню, как я ела землю, куда капал бензин, ела маленькие гладкие камни. Еще грызла печку в доме – выгрызла там огромную дыру.

Я ем несъедобную пищу даже в хорошем настроении, когда у меня нет тревог. Я хочу ее всегда.

Видя что-то аппетитное – не откажусь, не могу себя контролировать. Питаюсь «из крайности в крайность» — могу морить себя голодом, а потом наесться до жуткой боли и тошноты. Я не считаю это расстройством, вполне типичная проблема. Не чувствую вины, но страшно за состояние органов. У меня из-за этого уже есть проблемы с печенью, зубами.

Однажды мне обсыпало весь подбородок синими прыщами, когда я попробовала витражную краску.

Сейчас я ем только глину. Иногда могу поесть лак или землю. Обожаю запах краски и ее вкус во рту, строительную замазку обязательно пробую, блестки, мел, гипс, керосин, уголь, цемент. Это не входит в мой рацион, но это то, мимо чего мне трудно пройти. Когда вижу в фильмах или на улице камни или горы, похожие на глину и песок – сразу заливаюсь слюной, крышу просто рвет.

Я открыто говорю о том, что могу съесть что-то эдакое, даже даю попробовать свою любимую глину. Чаще всего реагируют нормально. Мама, например, покупала мне мел, когда я просила. В детстве меня за это ругали, и я винила себя за то, что не могла устоять. Однажды я сгрызла гипсокартонную стенку за батареей, было очень стыдно. Думала, что меня за это убьют, но скрывала и продолжала, не могла остановиться.

Даяна, 18 лет

Мое РПП началось с булимии. Лет в 14 я начала сидеть на диетах под влиянием интернета и домашних проблем. Мне казалось, что будь я худее, то получала бы любовь и внимание со стороны окружающих.

Какие-то несъедобные предметы, кажется, сами появились в моем рационе. Больше всего их в период стресса и если дома нет еды.

Мой отчим очень сильно пьет, а мама сидит в декрете. Он пропил мои деньги на репетиторов и в 11 классе я работала, вместо того чтобы учиться.

Поступила на заочное, но теперь начинает казаться, что я живу зря. Мысль о том, что я никогда не поступлю на очное и останусь без образования, меня убивает. Я каждый день плачу.

В детстве я попробовала мел. С медом очень вкусно. Мои родители его тоже ели, бабушка говорит, что он полезен. Еще мне нравится древесный уголь.

Как-то меня очень разозлили и я начала есть бумагу, когда писала реферат. Мозг сказал: «Сделай это». И я сделала. Прикольно, но мне не зашло. Зубам больно, когда бумага ложится между верхним и нижним рядом. Еще пробовала фольгу и карандаши, но не понравилось ощущение на зубах.

Летом часто езжу к бабушке и там ем разную траву, листья и цветы. Это вкусно и не так вредно. В городе не рискую есть зелень — брезгую.

Когда кто-то узнает о моем расстройстве, реагируют спокойно. Одна девочка как-то за компанию даже фиалку со мной пожевала. Было смешно.

Семья знает только о меле. Кроме булимии и компульсивных перееданий у меня бывают истерические припадки, приступы агрессии и панические атаки от громких звуков. Я боюсь сама себя, и сильно в это не лезу. Мечтаю пойти к психологу.

Виолетта, 18 лет

День, когда все началось, я помню хорошо. Я сидела на какой-то диете и, вдохновляясь своей силой воли, рисовала. Живу я с родителями, и пока все дома, переедать не могу. Когда же слышу, как дверь закрывается и поворачивается ключ в замке, то понимаю, что я дома одна. С едой.

Тогда я просто сорвалась. Я съела все, что было, но этого оказалось мало. Когда села рисовать, подумала: «А почему бы не съесть бумагу?» Размочила ее в воде и проглотила. Смогла остановиться, когда поняла, что открываю уже вторую баночку гуаши… Тогда я была в шоке от себя и от того, что натворила.

Во время поедания несъедобного я ни о чем не думала и не понимала последствий. После таких «приступов» всегда был страх. Не хотелось попасть в больницу.

Мое самочувствие всегда было неважным. Боли в животе, головокружение, тошнота, иногда высокая температура. Кроме РПП, у меня депрессия и синдром хронической усталости.

Про РПП знают только мои близкие друзья и моя девушка. Возможно, догадывается мама. Но про пикацизм я никому не говорила. Боюсь обращаться к специалистам, потому что не хочу, чтобы это отразилось на моей карьере. Учусь на врача.

Мария, 26 лет

Я ем мел, канифоль, глину, землю, зубной порошок и пасту, сгоревшие головки от спичек, пепел, стиральный порошок. С удовольствием пробую новое, иногда это абсолютно сумасшедшие вещи: разгрызаю крохотный обломок стекла и наслаждаюсь, как он хрустит на зубах или камешек-керамзит, из цветочного горшка.

В раннем детстве на даче мне нравилось есть немытую морковь прямо с грядки, с черноземом. Помню, как в первом классе после урока впервые попробовала мел, как постоянной частью моего рациона стали сгоревшие спичечные головки.

Родители замечали, что я могу есть что-то необычное, и отчасти даже одобряли. Например, считалось, что глину есть полезно. Даже давали ее по чайной ложке. С отцом мы ели головки от спичек. Позже родители стали отучать от этого, читая нравоучения. Иногда прикрикивали и шлепали, но это не сработало.

Это часть моего рациона. Когда я молодец, я зажигаю спичку и съедаю ее. На здоровье это не отражалось ни разу.

От обычной еды больше проблем: аллергия на половину фруктов и орехи, от многих мясных продуктов у меня несварение, от бобовых — метеоризм, от кофе повышается давление, от выпечки, сока и сладостей — изжога. От несъедобных вещей — никаких последствий.

Подростком я пробовала «булимичить», не понравилось. Я ребенок 90-х, поэтому мне всегда было жалко еду.

Сейчас иногда меня беспокоят компульсивные переедания, но регулярное питание по часам спасает. Если я всерьез захочу избавиться от своего пристрастия, пойду к психологу. Пока же мне комфортно.

Иллюстрации: Марина Николаева

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Секс-зависимость, депрессия, заражение ВИЧ и жизнь после порки