Как украинка Кая Кушнарева работает с Адель, Пинк и другими топ-звездами в Европе

9 000

Бывший арт-директор киевских клубов, проживающая в Италии, рассказала об опыте сотрудничества с мировыми знаменитостями

В 2000-е Кая Кушнарева работала арт-директором в киевских клубах. Занималась привозами исполнителей из-за рубежа, организовывала ивенты разной степени сложности. Спустя некоторое время поняла, что доросла до потолка и решила двигаться дальше.

В 2009-м Кая переехала жить в Италию, где основала букинг-агентство Le Grand Artiste. За девять лет ей приходилось работать с Адель, Drake, Black Eyed Peas, Сэмом Смитом, Эдом Шираном, Пинк, Dua Lipa и др. Эксклюзивным клиентом ее компании является Фредерик Бегбедер. Le Grand Artiste занимается всеми его выступлениями как диджея и шоумена в Европе.

Кушнарева начинала с музыкальной индустрии, и это по-прежнему ее основное направление. Но сейчас у нее есть еще три сферы интереса – современное искусство, стиль/фэшн и кулинария. Звездные шеф-повара, дизайнеры, скульпторы и художники – тоже ее клиенты.

17 мая Кая Кушнарева проведет в Киеве эксклюзивный мастер-класс в рамках курса «Celebrity Management» Высшей Школы Media&Production (куратор – Майя Двалишвили). Расскажет о том, кто такой artist manager, о специфике работы на международном шоу-биз-рынке, особенностях ведения переговоров со звездами и форс-мажорах. Накануне этого события Кая рассказала нам о секретах и закулисных деталях работы со звездами мирового уровня.

Мы двенадцать лет работаем с Фредериком Бегбедером. Познакомились в 2006 году, когда он приезжал в Украину презентовать книгу «99 франков». На пресс-конференции он признался, что играет DJ-сеты, когда ему очень весело. Я заинтересовалась этим, нас познакомили, с тех пор и работаем.

С Бегбедером у нас личное общение, напрямую. До 2017 года переписывались только через имейл. В прошлом году, когда у него родился первый ребенок, появился WhatsApp. Фредерик никогда не уточняет детали, всегда доверяет мне.

На первом же нашем проекте с Бегбедером я его оштрафовала. Он повел себя безответственно. Я культурно объяснила ему, что он ставит меня в очень неудобное положение перед другими людьми. Рассказала, на что пойдут деньги с штрафа. Он все понял, и с тех пор мы работаем без проблем.

Пьер Саркози (сын экс-президента Франции Николя Саркози, известный как DJ Mosey – ред.) узнал о нашей компании от Бегбедера. С тех пор мы с ним тоже работаем. Многие французы нами заинтересовались. Хотя, признаюсь, работать с ними сложно. С итальянцами, например, куда проще.

Мы работали с Адель, когда она приезжала на приватное выступление в Форте-деи-Марми (итальянский курорт, где многие знаменитости и политики имеют виллы – ред.). Это место, где проходят самые роскошные вечеринки больших звезд. Туда съезжаются отдыхать самые богатые люди планеты. Я живу совсем рядом, во Флоренции, и мы участвуем в организации этих ивентов.

С Монте-Карло мы начали работать после того, как нас попросили привезти туда диджея Стефана Помпуньяка. Организаторам все понравилось. После этого мы стали помогать им устраивать концерты других больших звезд.

Однажды мы организовывали приватное выступление Пинк на красивой вилле под Парижем. Это было лет пять назад. Она выступала с акустической программой, с ней было буквально пару человек. Небольшой дружеский концерт.

Если человек, который к нам обратится, захочет Ирину Аллегрову, мы не сможем ничем помочь. У нас есть концепт, и только в случае, если артист под него подходит, мы готовы с ним работать.

Для меня шеф-повар – тоже артист. Все, с кем мы работаем, это необычные повара. Как правило, с не одной мишленовской звездой. Люди с большими амбициями и успешно работающими проектами. По сути работы, они не особо отличаются от музыкантов.

На Западе цены артиста как таковой не существует. Есть финансовое предложение, которое вы ему делаете и потом обсуждаете. В зависимости от проекта он может стоить очень разных денег. И всегда надо иметь под рукой три-четыре листа, где прописаны все детали проекта.

В Европе артисты тоже выступают на корпоративах, но это должна быть о-о-очень привлекательная сумма гонорара. Кроме того, они тщательно расспрашивают, к кому едут выступать. За рубежом полная и прозрачная информация о заказчике – это нормально. «Едем к шейху такому-то, его зовут так-то, у него вот такие заводы». Все, вопросов больше нет.

Уровень гонораров за корпоративы в Украине связан с рисками, которые несет артист. Часто все таинственно и покрыто аурой нелегальности, не понятно, откуда деньги у заказчика и т.д. Артист думает: «Зачем мне ехать к бандиту, который может заставить меня петь «Мурку»? И поднимает ставку. Хотя есть такие загадочные предложения, на которые не соглашаются и за миллион.

Форс-мажоры – то, что происходит постоянно. Забастовки авиалиний, вопросы с визами, артист забыл или потерял паспорт… Для того чтобы с этим справиться, надо постоянно иметь светлую трезвую голову.

В райдерах топовых артистов мира, которые я читала, не было ни лепестков роз, ни дополнительной шоколадки в мини-баре. Исполнителей из А-листа не интересуют такие глупости. Это больше свойственно артистам, которые хотят показаться круче, чем они есть. Это они заказывают несколько бутылок Dom Perignon, которые, образно говоря, должны стоять у кровати и в туалете. А потом выясняется, что их даже никто не пил. Зато создана аура крутости. Хотя на Западе таких артистов куда меньше, чем, например, в России.

Мы работали с артистом, в план которого входил обязательный просмотр гонки «Формула-1». Есть такие, у кого на мейк-ап запланировано 4-5 часов, и никак иначе. Это нормально, мы просто учитываем это при составлении графика.

Всегда удобнее вести переговоры не с самим артистом, а с его менеджментом. У артиста в голове его искусство, и так и должно быть. Менеджмент быстрее и четче реагирует.

Ко мне часто обращаются с просьбами разрешить ситуацию. Например: «Мы заказали артиста через Анатолия, заплатили деньги, а нет ни артиста, ни Анатолия». Приходится работать «скорой» помощью, вести расследование.

В странах бывшего СССР все еще жива иерархия – чем выше по статусу артист, тем неприкосновеннее он. Я в 2004 году перестала работать с артистами из России и Украины, и одной из причин было надменное отношение, отсутствие элементарной культуры. Мне было неприятно иметь дело с ними и их менеджментом.

В Европе уважают любого человека, с которым сотрудничают. Ты подходишь к Массимо Боттуре, шеф-повару, чей ресторан не один год возглавлял список лучших в мире, обращаешься к нему, и он разворачивается, приветствует тебя, интересуется, кто ты, откуда и что он может для тебя сделать. И даже может дать свой телефон. К любым людям, включая тех, кто приносит им воду и убирает в гримерках, артисты-звезды в Европе относятся с предельным уважением и вниманием.

В Украине бывало и так, что меня запирали в комнате олигархи-заказчики. Приставляли нож к горлу и кричали, что я им должна вернуть деньги, потому что артист опоздал на выступление на 20 минут. «Мы приедем и зарежем тебя», — это была распространенная реакция на форс-мажоры.

Я живу в Италии девять лет. Мой отъезд из Украины был связан с желанием сменить декорации. Те, которые я видела здесь, были мной изучены. Нужно было черпать что-то новое, путешествовать.

Терпения, уважения к другим и любви к своему делу достаточно, чтобы научиться профессиональной работе с артистами. Культура коммуникации и спокойствие – ключевые качества. Для меня общение с Бегбедером или Дрейком мало чем отличается от общения с девушкой, которая делает мне маникюр.

Записаться на мастер-класс Каи Кушнаревой 17 мая в Киеве