GAS Concert: рисковые герои концертного рынка Украины

Лидия Клов и Екатерина Судоргина рассказали Karabas Live о тонкостях организации выступлений, безумных фанатах и концерте мечты

Лидия Клов и Екатерина Судоргина работают в офисе недалеко от станции метро «Золотые ворота». Он запрятан так надежно, что сразу и не найти. Очень похоже на ситуацию с анонсом The Neighbourhood в Киеве. Ни одной афиши в городе, быстрый солд-аут и никаких намеков на то, кто осчастливил киевских школьниц. Концы в воде, грубо говоря.

Все прояснилось после привоза М83. Затем дуэт организаторов GAS Concert повысил ставки, выплеснув на зрителя «британскую волну» — Bastille, Foals и alt-J. Сначала не верилось: «Эти группы? В период войны? Это не шутка?» Но когда Foals спели «Spanish Sahara» на арт-заводе «Платформа», стало не до шуток.

Лидия и Катерина объединили свои силы в 2014-м году, когда организовывали концерты Борису Гребенщикову, а также украинским исполнителям — таким как «Танок На Майдані Конго» (Лидия — их менеджер), «Бумбокс» и O.Torvald. Познакомились они просто: во время посиделок в тогдашнем клубе Crystal Hall вместе с группой «Би-2» Лидия сказала Екатерине, организатору с 30-летним стажем, что хочет делать концерты и с ней работать. На что Катерина ответила: «Что тебе мешает?». Чуть позже Екатерина встретила Лидию на новогоднем корпоративе занятой телефонными переговорами — она решала вопросы своего первого привоза, The Kooks. Они, кстати, снова приедут к нам в ноябре.

Они не любят светиться, не фотографируются с артистами на память и не просят автографы. Считают, что все за них говорят концерты, которые они организовали. Karabas Live решил узнать чуть больше положенного и пообщался с основателями GAS Concert о тонкостях организации выступлений, безумных фанатах и концерте мечты.

 

Как прошло лето? Реализовали все планы?

Лидия Клов: Мы не ставили каких-то планов и не искали  определенной реакции. Просто делали свою работу. Иногда получалось хорошо, иногда не очень. Все помнят историю со второй фан-зоной на Foals (палатка звукачей перекрыла обзор зрителям — прим.ред). Но, в общем, лето было хорошее.

Екатерина Судоргина: Да, хорошее было лето. Насыщенное. Хоть всего было два концерта. Это не десять фестивалей сделать, чтобы упасть в обморок.

Но Foals и alt-J – в каком-то смысле большие группы

Е.С: Да, большие.

Л.К: Группы несложные оказались в плане организации. С Foals вообще сложилось ощущение, что мы со старыми друзьями работаем. Им все нравилось, они очень были к нам отзывчивы. Лезли с вопросами, спрашивали об Украине, о Киеве, о нашем отношении ко всему происходящему

Е.С: Спрашивали, что это за завод, на котором им предстоит играть. А это был Дарницкий Шелковый Комбинат.

Л.К: Самое смешное было в день концерта, когда они отменили саундчек и попросили не заезжать за ними в гостиницу. Пошли гулять, в общем. Потом нашей переводчице приходит смс с текстом «Подбери нас на «Арт-причале» у Гаванского Моста». Мол, ребята стали местными за один день.

 

Кстати, а как вы разрулили ситуацию с посетителями второй «фанки» на Foals?

Л.К: Те люди, которые обратились в точки продажи и к нам непосредственно, получили компенсацию. Мы об этом нигде не объявляли. Да, мы понимаем, что ситуация была из ряда вон выходящая, но это был форс-мажор чистой воды. Меня, кстати, очень сильно удивил комментарий, мол, почему бы там экран не повесить.

Е.С: Люди не понимают, что экран просто так не притащишь. Тем более, что не все группы соглашаются, чтобы их выступление снимали и транслировали на экраны. Такие моменты даже в райдере прописываются. И тем более, притащить экран в день концерта – это нереально.

Когда везешь артиста в первый раз, никогда не знаешь, сколько он соберет. Это риск. Можно всю жизнь возить условно гарантированного Лепса, но это скучно

Какая сейчас мотивация делать такие большие концерты?

Е.С: Давай сразу определим, что это не большие концерты. Это средние концерты по размерам. Большие — это Дворец спорта или НСК «Олимпийский». Маленькие — это до тысячи. У каждого может быть своя личная мотивация. А для нас…Это наша профессия, мы любим музыку, этих артистов. Они в туре, мы можем к ним достучаться. Нам кажется, что это  может быть интересно многим. Ну, и денег заработать, не без этого.

Я общался с разными организаторами, и они говорили, что возить такие группы не выгодно.

Л.К: Тут зависит от того, как ты с группой договоришься.

Е.С:  Момент везения и умение договариваться — это главные факторы в этом деле. Когда ты везешь артиста в первый раз, никогда не скажешь сразу, сколько он соберет. Это риск. Можно всю жизнь возить условно гарантированного Лепса, но это скучно.

Л.К: Вспомни, нам все говорили, что alt-J не соберут ничего.

Е.С: Но в результате спасибо зрителям. И за Foals, и за alt-J.

Л.К: На самом деле, круто, что все так сложилось. Мы с Катей давно обсуждали возможность привезти Foals, общались с агентом время от времени. alt-J я давно хотела привезти, потому что сама люблю такую музыку. Кроме этого, мы общались с Яковом Матвийчуком, который делает ZaxidFest. Тогда я знала, что он собирается привезти Editors, а он знал про Foals и alt-J. Позже ваш главред Игорь Панасов написал на странице у себя, что эти концерты будут своего рода экспериментом.  Мы в то время обсуждали это и думали примерно так же. Хорошо, что эксперимент удался. В Киеве еще не так сложно ситуация обстоит с привозами, но то что, Editors успешно прошли на ZaxidFest, меня очень обрадовало. Это хороший показатель, что наши люди готовы к таким концертам.

Какие сейчас три основные сложности при переговорах?

Л.К: Курс доллара, евро. Второе — не все артисты понимают, что у нас относительно безопасно в стране. Они понимают, что идет война, но они не знают, что она не в Киеве. Но поскольку они находятся далеко от нас, им трудно объяснить это. Есть до сих пор артисты, которые отказываются ехать по причине личной безопасности. А вот третья причина…

Е.С: Да нету больше причин. Только безопасность и политическая ситуация.

Помню, The National – одни из немногих, кто открыто отказался ехать к нам и в Россию из-за политической ситуации в 2014 году.

Е.С: Тогда много, что отменилось. Nine Inch Nails, Depeche Mode.

Но The National сказали об этом прямо, а остальные прикрывались проблемами логистики.

Л.К: Есть один артист, не буду называть его имени. Он сейчас достаточно популярный. Его многие хотят привезти с концертом. Он из политических соображений никогда не будет выступать в России, а из финансовых соображений без России его не выгодно везти к нам. Я знаю немало прецедентов, когда группы в Россию отказывались ехать из-за того, что у нас забрали Крым.

Е.С: Хорошие группы!

Л.К: Мы не говорим о тех группах, которые ездят выступать в Крым. Scooter, например. А если британский артист едет выступать в Москву, то на деле это не всегда плохо.

Е.С: Это просто наша история, не его. Некоторые это воспринимают близко к сердцу, некоторые — менее. Мы не воспринимаем близко к сердцу конфликт, например, между странами в Южной Америке. Мы можем об этом ничего не знать вообще и туда поехать.

Кроме этого, мы проигрываем в плане бизнеса сейчас. У нас в стране всего лишь два города с Дворцами спорта — Киев и Харьков. Взять большого артиста и предложить ему тур по Украине мы не можем. В Одессе Дворец спорта не работает, а во Львове это нельзя назвать Дворцом спорта. И получается, что мы можем делать средние концерты, а большие — только в Киеве.

Л.К: — Нам надо обращать еще внимание на экономическую ситуацию в стране в целом.

Е.С: Например, мы не можем ставить билеты по 70 евро за концерт. Хотя сейчас, в принципе, можем хотя бы в том же Киеве. Иначе это все нерентабельно будет.

 

Я делал интервью с организаторами Brave! Factory Festival и они сказали, что период страха в переговорах с артистами прошел. Как считаете вы?

Л.К: Меня больше удивляют ответы от артистов, что они не едут к нам, потому что небезопасно. Два года назад было: «А, ок, подождем». А сейчас это странно, потому что произошло восстановление и в концертном, и в экономическом плане. Но нельзя сказать, что этот период прошел полностью. У нас нестабильная ситуация. Мы не знаем, когда она закончится и чем она будет чревата потом. И что с нами будет происходить через два года.

Е.С: Мы не можем залезть к артистам в голову и узнать. Это надо спрашивать у них. Сейчас острой фазы нет, как в 2014-м.

Л.К: Тогда один не ехал, второй не ехал…

Е.С: Какие концерты? Мы тогда особо об этом и не думали. Война в стране. Только и занимались, что отменами и переносами. Совершенно было не до этого. А сейчас стало до этого — и нам, и артистам, и всем. Концертная ситуация нормализовалась. Причем нормализовалась с невероятной скоростью. На «Платформе» делают концерты. В Харькове открылось два подобных объекта. В средних и маленьких городах появились своих музыкальные фестивали, которые стали собирать народ. Спонсоры стали звонить. Значит, есть деньги, экономика живет.

В наших широтах Hurts повезло больше, чем Bastille

Тогда можно сказать, что этот подъем своего рода сопротивление ситуации стране в целом?

Л.К: Оно не только в культурной сфере. Оно везде. Посмотри, сколько сейчас открывается баров и ресторанов. Вот я недавно на родину в Ивано-Франковск приехала. Я уехала оттуда очень давно, 10 лет назад и редко туда приезжаю. И когда приезжала, видела то, что мне не нравилось — куча рекламы, мусор везде. Сейчас я вернулась в приятном шоке. Изменилось лицо города. Поставили все новое, открываются бары для молодежи — и не такие, что в семь вечера все пьяные и дерутся. Открывается много кофеен. Я смотрю на это все и думаю, что круто, что они так живут. И это не только Ивано-Франковск, а все регионы.

Е.С: После любой войны всегда наступает ренессанс, во всем. Рестораны, одежда, музыка, кино.

Л.К: По поводу кино скажу. Ходила на фильм «Raving Iran», который привозили KyivMusicFilm. Восхищаюсь ребятами. Они делают огромную историю. Стараюсь не пропускать ни одного показа. И опять же, это не концертный бизнес, не индустрия, а у них все время полные залы.

https://www.youtube.com/watch?v=X1FSPC9V7Hg

Кстати, об аншлагах. Вы когда собираетесь кого-то привозить, проводите какие-то исследования среди целевой аудитории?

Л.К: Их невозможно провести. Ты никогда не знаешь, что произойдет. На это влияет множество факторов. Например, выбор даты. Рядом может стоять еще один концерт в другой точке и оттянуть все внимание на себя. Может пропасть интерес у аудитории  к группе. Когда мы везли М83, нам все говорили, что у нас будет аншлаг. В итоге, ты помнишь, чем это закончилось.  Но если бы мне сейчас сказали, что будет вот такая вот ситуация с народом, я бы все равно их привезла.

Интерес пропадает, это бесспорно. А как же группы вроде Hurts?

Л.К: Хотела привести их как пример. Да, сейчас продажи идут хорошо, но мы же не знаем, чем все закончится в итоге. Это такие вещи, которые ты не можешь предвидеть. Да, их возили сюда много раз. Да, их здесь все очень любят. Взять группу Bastille, к примеру. У них один слушатель и их песни играют из каждого утюга. Если поставить одну-вторую-пятую-десятую песни, все будут знать, что это они поют. Ты был на концерте. Он офигенный. Да, я такую музыку дома не слушаю, как и Hurts. Я смотрела на продакшн, на то, сколько людей с ними приехало, на то шоу, которое они делают, и понимала, что эта команда стоит своих денег. Но в наших широтах Hurts повезло больше, чем Bastille.

 

Можно сказать, что это из-за сложности материала…

Л.К: Однозначно, Bastille заигрывают. И тексты у них сложнее, чем у Hurts. Но в первых рядах стояли те же девочки, что фанатеют от Hurts. Я их раньше не возила и не была их промоутером, но работала с ними много раз переводчиком. И всех их фанаток, которые встречают их в аэропорту, в отелях, я знаю в лицо. Они же стояли в первом ряду на Bastille.

Кстати, для меня культура сталкерства странная. В голове есть всего три артиста, которых еще преследуют – Джерард Уэй и Фрэнк Йеро из My Chemical Romance и Джесси Рутерфорд из The Neighbourhood.

Л.К: Для нас это было забавно, когда мы подходили к Atlas, где играли The Neighbourhood, а они занимали очередь уже в полдень.

В полдень? Так даже на Foals не было. Люди, которые пришли раньше всех, завели бумажку, где записывали, кто должен будет стоять в первом ряду и оставлял на руке маркером номер.

Л.К: Да? Мы даже не знали об этом! У Hurts в Москве складывается подобная ситуация. Еще фанаты The Prodigy, вообще молчу о них.

Кто-то до сих пор преследует The Prodigy?

Л.К: Да, у них фанаты просто безумные. Помню, как-то получила от бабки сумкой по голове на Scorpions. Выводила группу после концерта через служебный ход. И казалось бы — Scorpions, все взрослые люди, спокойные должны быть. Вот мы выходим, а у дверей собралось нереальное количество каких-то пенсионеров. Мы делаем живой коридор, чтобы провести группу. Охраны не хватает, я дергаю стюардов каких-то, чтобы помочь, потому что охрана не справляется. Я понимаю, что я тоже должна стать частью коридора. В этот момент меня бьет бабка сеткой по голове с криками: «Он согласился, что же ты делаешь?!». Она хотела с ним сфоткаться и орала: «Клаус, Клаус, ну куда же ты?».

Но вот в защиту фанатов Джесси из The Neighbourhood скажу — у нас они были очень культурные и приятные. Джесси хотел погулять по городу пешком, не на машине. Желал посмотреть все своими глазами, как нормальный человек. Мы понимали, что он будет возвращаться и решили провести его через внутренний дворик гостиницы, чтобы он спокойно зашел, но все-таки кучка фанатов собралась. Он вернулся, заметил их. Они не кричали и не бросались на него. Он сказал — сейчас я пойду заберу свои вещи, сделаю чек-аут из гостиницы и спущусь к вам. Фанаты покорно ждали. Джесси вышел, со всеми сфоткался, расписался, а одной девочке записал видеообращение, потому что ее подруга была из Донецка и не могла приехать на концерт. Даже их менеджер удивился такому вежливому поведению фанатов.

Это похвально. Потому что я знаю истории про Москву и Варшаву, связанные с The Neighbourhood. Там фанатки с ума сходят.

Л.К: Да у нас тоже девочки в обморок падали.

Возможно, потому что зал маленький и было много людей. Но, если я не ошибаюсь, это один из самых быстрых солд-аутов иностранных исполнителей в Украине.

К.С: За три недели продали. Мы не напечатали ни одной афиши для ситилайта.

Л.К: Я долго воевала с менеджментом. Они хотели нам дать только черную афишу с их лого — перевернутым домиком, а я доказывала, что никто не знает их лого и стала просить фото на афишу. Они разрешили, но фотографию утверждали долго. Через три недели мы им написали, что у нас солд-аут, на что агент ответил: «Так что, афиша с фото не нужна?». Тонкая поддевочка получилась.

Есть утверждение, что организатор не должен делать концерты для себя. Вы с ним согласны?

Л.К: Да, и это правильно…

Е.С: Стоп, а что мы, не люди?!

Л.К: Тут очень тонкая грань. Есть группы, после привоза которых некоторые агенты и опять же группы относятся к тебе по-другому. Привозы, которые составляют твое личное резюме как промоутера. Бизнес — он всегда такой, ты не можешь быть всегда в плюсе. Для меня в этом плане было очень важным привезти М83.

Е.С: Я 30 лет занимаюсь этим бизнесом и я никогда не возила группы, которые мне не нравятся. Иначе ты не сможешь ее продавать. Это же кусок жизни. Ты находишься с ними, проводишь время, слушаешь их музыку, видишь их фанатов. Если оно тебе не нравится, то ты не сможешь на этом заработать.

Есть организаторы, которые возят определенных артистов и им никогда не придет в голову привезти кого-то другого. Одни организаторы возят тяжелую музыку, мы — что-то свое, третьи — Тину Кароль, четвертые — джаз, пятые — модную музыку, потому что сами модные. У каждого своя ниша.

Л.К: У нас есть один артист, которого мы на двоих привезти хотим.

Е.С: Ну почему только один…Однако есть такой привоз, где не будет иметь значения, сколько мы заработаем или потеряем.

И кто это?

Е.С: Ник Кейв.

А вы пробовали в этом году договориться?

Е.С: Нет дырок в графике.

Кстати, забыл спросить, как вы выбираете группы…

Е.С: Ага, сейчас тебе все и расскажи!

Л.К: Есть определенный список, который мы составляем. Потом спорим — кто знает их, а кто не знает. Смотрим по финансам. Прикидываем, кто и когда может на них пойти и где лучше это сделать. Ни для кого не секрет, что мы работаем с Pop Farm (концертное агентство, которое занимается привозами в России. — прим ред.). От них тоже многое зависит. Мы с ними в постоянном диалоге. Потом мы обозначаем по годам в графике, когда хотим того или иного артиста. Плюс есть рассылки от агентов с информацией о туре того или иного артиста. Обычный процесс, в общем.

Киеву полторы тысячи лет. Это место, где проходили лучшие концерты многих групп — факт

А как давно с Pop Farm работаете?

Е.С: Начали работать с The Neighbourhood, а Лида с ними дружила и работала раньше. На самом деле, работа с Pop Farm — это вопрос географии. Мне бы хотелось кого-то привезти самостоятельно, и переговоры так же самостоятельно вести. Я уже говорила — два Дворца спорта у нас, нечего предложить по городам и по деньгам. Получается так, что страны группируются между собой. Мы для западных агентов с Беларусью и Россией вместе идем. Точно так же и страны Балтии.

Л.К: Можно делать это самостоятельно. Но это будет совсем другая финансовая картина. Привоз будет стоить дороже.  По-другому будут подписываться договора и решаться таможенные вопросы.

Я их логотип увидел на афише Foals и подумал, что они собираются развиваться здесь

Е.С: Нет, у них есть свои города, где они делают концерты. Если получается совместно на Киев привезти, то мы это делаем.

Л.К: Плюс работа с Pop Farm убеждает некоторых артистов. У них хорошее реноме на рынке плюс один из сооучередителей, Дмитрий Зарецкий,  долго работал главным букером SAV Entertainment (одно из крупнейших концертных агентств России. — прим ред.). Но во главе все равно стоит финансовый вопрос. Легче, когда ты отправляешь оффер на пять городов – там прописывается вся сумма сразу. Иногда артист даже не знает, сколько и за какой город он получает денег.

 

Раз уж о деньгах заговорили. На М83 многие не понимали, почему билеты стоят тысячу гривен. Можно в двух словах рассказать, из чего состоит цена билета, чтобы закрыть этот вопрос?

Е.С: Давай посчитаем. Гонорар условного артиста — 50 тысяч евро. Умножаем на 30 — полтора миллиона гривен. Это одна статья расходов. Вторая — реклама, гостиница, перелеты, кейтеринг, зал — это еще где-то миллион. Итого — два с половиной. Учитываем тот факт, что это неизвестный привоз. Делим на 1000. Получается, должно прийти две с половиной тысячи  человек. Это все очень грубо посчитано. Здесь нет 10 процентов билетным операторам и налогов. Эта схема для того, чтобы в ноль выйти. Можно сделать билеты по 500 гривен, но тогда надо собрать семь с половиной тысяч человек, а столько у нас вмещает только Дворец спорта из крытых площадок.

Л.К: У артиста гонорар зависит от вместимости площадки. Мы не можем сказать артисту: «Вот вам 5 тысяч долларов долларов и давайте сделаем концерт во Дворце спорта». Мы пишем среднюю стоимость билета, курс валюты, смету даем, отчитываемся за нее.

Что артисты, которых вы привозили, говорят по поводу Украины?

Е.С: Киеву полторы тысячи лет. Город переживет нас всех. Это место, где проходили лучшие концерты многих групп. Факт. Музыканты говорят в основном только хорошие вещи, либо ничего. Бывает так, что они мало находятся в городе и ничего не успевают посмотреть. Прилетают в 4 часа дня, проводят саундчек, играют и улетают. А так мы рвем всех, потому что здесь душа.

Душевнее чем, скажем, в Москве?

Л.К: Там души вообще нету.

Е.С: Там бабки.

 

Вы сказали, что некоторые концерты способны поменять мнение западных агентов. Как это работает?

Л.К: Да, так и есть. Западные агенты общаются между собой, как и мы здесь. Например, я менеджер ТНМК. Открывается новый клуб или появился новый фестиваль, где выступила «Друга Ріка», я позвоню их менеджеру и спрошу, как там все прошло и стоит ли выступать. И точно также мне позвонят и спросят, как там и что. Таким образом общаются и западные артисты.

Более того, продакшн-менеджер — такой человек, который может работать с несколькими командами одновременно. Например, Тайлер Бартон, который ведет The Prodigy и Kasabian. Понятное дело, они рассказывают, кто, где и как работает. Есть агент, который ведет несколько артистов. И он все знает обо всех. Если ты одну из его групп плохо принял, то это сразу станет известно всем. И с тобой дальше никто не захочет работать. Но бывает и так, что дадут «право первой ночи». Это когда агент будет благосклонее к нашему офферу, в отличие от других.

Были разные случаи. Например, после М83 я переписывалась с некоторыми агентами. Представь: ты говоришь о себе в письме, рассказываешь, что привозил М83. Я почувствовала, что после этого концерта, пошел какой-то другой тон в переговорах.

Что сейчас слушаете из музыки?

Е.С: Новый LСD Soundsystem послушала, очень понравился. Хотя раньше было проще — пять кассет и три пластинки. Пластинка King Crimson. Кассета Joy Division. А с этим интернетом хрен все запомнишь.

Л.К: Foxygen сейчас. Обычно, когда не все запоминаю — выписываю. Понравились новые три песни The Killers. The War On Drugs — не моя музыка, но новый альбом зашел под настроение. Кстати, это влияние Pop Farm. После alt-J у меня помутнение рассудка случилось. Переслушала старые песни Софии Ротару, Владимира Ивасюка. Из небольших групп Pumarosa понравились. Еще выписала себе Father John Misty. Опять-таки, по совету Pop Farm.

А в машине последние несколько дней играют Calle 13 – одна из любимых групп сейчас.

На каких концертах были и на какие хотите попасть?

Е.С: На первом месте у меня концерт Stereo MC’s в Зеленом Театре на вечеринке MTV Украина, который (канал) в итоге не открылся. Был сильный дождь. Но были все друзья. Несмотря на плохую погоду, мы танцевали и радовались. Из последних зашла «Димна Суміш». Сейчас собираюсь вот на The Rolling Stones в Голландию. Хотела бы еще Игги Попа посмотреть. Ну, и Ника Кейва, само собой.

Л.К: А я была на Кейве. Еще бы раз сходила. На «Димну Суміш» не попала ни на один из концертов из-за работы. Мы с Фаготом сопоставляли их и наш график, который, в итоге, не сошелся. The Rolling Stones в Гаване запомнились.  The Cure на «Максидроме» — мы тогда с Катей ездили вместе. И Foals. Я их впервые в Милане, в клубе Alcatraz услышала. До концерта знала одну песню и все. Когда обнаружила себя под сценой в слэме,  сама удивилась. Это большой показатель.

Была еще беларусская группа The Toobes. Я их впервые услышала в тогдашнем «44». Мне их очень советовала арт-директор клуба Галя Кудрина. Это был один из немногих случаев, когда я не понимала, что происходит. В тот же вечер я пригласила их на фестиваль, которым тогда занималась. Предложила определенную сумму денег. Они удивились, потому что им так много никто никогда не платил.

Еще выступление The Stone Roses на Sziget Festival запомнилось. 10 лет ждала их реюниона и меня просто порвало на концерте.

И последний вопрос — чего не хватает концертному Киеву?

Л.К и Е.С: зала-трехтысячника!

Е.С: А так все есть.

Фото Лидии Клов и Катерины Судоргиной на обложке — Дмитрий Куницкий, остальные — Сергей Тимофеев, Андрей Максимов, Дмитрий Комиссаренко