Джастин Пирсон (Dead Cross): «Без музыки я был бы мертв»

Многостаночник американской независимой сцены рассказывает о своем новом проекте с участием Майка Паттона и Дэйва Ломбардо

Джастин Пирсон – известный и уважаемый персонаж американской инди-сцены, хотя его имя мало что скажет широкой публике. Он родился в Фениксе, штат Аризона. После смерти отца, в 12 лет, вместе с матерью переехал в Сан-Диего, штат Калифорния, где живет и поныне. В 1994 году основал независимый лейбл Three One G, имеющий в своем каталоге до полусотни групп, играющих хардкор, панк и экспериментальное инди.

Джастин принял или периодически принимает участие в полутора десятках групп и проектов. В настоящем времени он занят как вокалист в группой Retox, играющей хлесткий хардкор, и проекте Dead Cross, который 4 августа выпустит на лейбле Ipecac дебютный альбом. В последнем, кроме него, играющего на басу, занят его старый друг и боевой товарищ по Retox – гитарист Майк Крейн, и еще два крепких и музыкальных парня — Дейв Ломбардо и Майк Паттон (представлять?..).

Последний примкнул к коллегам не так давно, сменив на вокале Гейба Сербиана, известного по дивной нойз-грайндкор-формации The Locust (еще одном проекте Пирсона). О синергии новой группы, о готовящемся альбоме и североамериканском туре, об американской независимой сцене и спасительной силе музыке Джастин Пирсон рассказал нам в письменном интервью.

Привет! Расскажи о том альбоме, который выйдет 4 августа, — что это будет?

Я не совсем уверен, что ты хочешь услышать от меня то, что я скажу. Это будет альбом группы Dead Cross, в которую сегодня входят Майк Крейн, Дейв Ломбардо, Майк Паттон и я.

На диске 10 песен, все они такие же бескомпромиссные по звуку, как первый трек «Grave Slave»?

Ну, это всего лишь оболочка, под которой много внутренних течений. Поэтому я бы сказал, что это очень разносторонняя работа. Я лично считаю, что «Grave Slave» – один из лучших треков на альбоме.

Что изменилось в группе с приходом Майка Паттона? Вы были знакомы ранее?

Как бы не хотелось мне соврать и рассказать о недавнем счастливом знакомстве с этим парнем, я все же понимаю, что ты можешь открыть Google и я буду выглядеть, мягко говоря, дураком. Поэтому, да, я давно знаю Паттона. Он выпускал альбомы The Locust и Retox на своем лейбле Ipecac, и обе группы гастролировали с его проектами. Насколько изменится Dead Cross? Я думаю, песни будут иметь больше слоев, ну и будет ощущаться некая размеренность, а не чистый напор. В целом, динамика группы с его приходом очень изменилась, и теперь это совершенно иная вещь.

Ты осознаешь, что многие люди будут ассоциировать группу с Паттоном и Ломбардо, забывая о вас с Майком Крейном?

Кто эти люди?..

Вы поедете в августе в североамериканский тур. Как готовитесь к нему?

Насколько я могу судить, никакой особой подготовки не будет. Ну да, есть агент, который выстраивал тур, и теперь мы будем играть шоу по его графику. Я предполагаю, что будет одна или две репетиции перед туром, но пока не получал никаких указаний на этот счет.

Что ты думаешь о современной американской независимой сцене, у нее подъем или спад?

Если говорить о Сан-Диего, то я никогда не считал, что здесь есть сцена как таковая. Но тем не менее, все как-то цеплялись друг за друга.

Вы могли пойти посмотреть на то, как Heroin (культовая хардкор-панк группа из Сан-Диего. – прим. ред.) играет с большим джазовым оркестром, и получали удовольствие ничуть не большее, чем от тарелки спагетти. И даже когда The Locust турили с Rocket From The Crypt — это имело значение для обеих групп, но ни для кого больше.

Так что вся эта сцена, как и вся Америка в общем, это большая куча мусора, по большей части. И мы делаем все, что в наших силах, чтобы оставаться в живых и быть актуальным и пунктуальным.

Расскажи о своей группе Retox, чем вы сейчас заняты?

Майк Крейн и я создали группу несколько лет назад. Мы были знакомы с ним около двадцати лет, и это было то, что нам близко. Наш первый альбом был выпущен на Ipecac и это, очевидно, стало отправной точкой для появления Dead Cross. В настоящее время Retox работает над новым материалом.

Что сейчас происходит с твоим проектом The Locust?

В настоящее время мы находимся в творческом отпуске. И на данный момент с группой ничего не происходит.

Чем для тебя является твой лейбл Three One G?

Three One G — очень личное для меня. Каталог музыкантов лейбла составляют мои друзья. И это так и должно быть, потому что я не зарабатываю на этом деньги.

Между басом и вокалом что ты выберешь сегодня?

Хороший вопрос. Это разные вещи, которые – оказывается – можно совмещать. В большинстве моих прошлых проектов я предпочитал играть на басу. Но в последние годы понял, что, черт возьми, раз я занимаюсь текстами, то буду еще и петь! Полагаю, что во всем, что касается аспектов искусства, я развиваюсь как человек и делаю вещи, которые со временем становятся все лучше и лучше. Я могу совмещать то и другое – и таким образом быть более интересным для аудитории.

Может ли музыка спасти чью-то жизнь?

Без музыки я был бы мертв, как бы банально это бы ни прозвучало. Но так получилось, что музыка прямо или косвенно помогала мне выжить. Скажем, в возрасте десяти лет я увлекся скейбордингом, который был напрямую связан с панком. Я читал много научной фантастики, со страниц которой сочилось много странной синтетической музыки.

Это все факты моего детства, которые помогли мне преодолеть трудности и найти себя. Что касается спасения других – хм, я буду только рад, если смог оказаться кому-то полезен.

В статье использованы фотографии со страниц Dead Cross, Retox и Джастина Пирсона на Bandcamp и Facebook. Автор заглавного фото — Becky DiGiglio.