Brave! Factory Festival: завод, музыка, романтика

Организатор Brave! Factory Festival Тимур Баша рассказал Karabas Live о фестивалях на заводах, сложностях при составлении лайн-апа и работниках "Метробуда"

Brave! Factory Festival — одно из важнейших музыкальных событий лета в Украине. Локация — действующий завод «Метробуд» на пять тысяч квадратных метров. Сцен — пять: «Antracite», «Depo», «Truba», «Angar» и «Container». Большая часть антуража будет сделана из того, что находится на территории комплекса. Всего над фестом, который пройдет 23-24 августа, работает около 30 человек, не считая подрядчиков и волонтеров.

В лайн-апе — больше четырех десятков артистов разной величины и влиятельности. Разнообразный, смелый и рискованный список. Электронный дуэт Simian Mobile Disco, в составе которого Джеймс Форд — продюсер последних альбомов Foals, Depeche Mode, Arctic Monkeys и многих других. Рэпер Zebra Katz, который засветился на крайней пластинке Gorillaz. Буйный норвежский оркестр Jaga Jazzist, битмейкер Romare, наши «Вагоновожатые» и много кто еще.

О концепции фестиваля, лайн-апе и иностранных посетителях с Karabas Live поговорил один из организаторов фестиваля Тимур Баша.

Как часто после объявления лайн-апа вам говорили, что вы сумасшедшие?

Не очень часто, потому что за все время существования Сloser все всё поняли. То, что мы делаем — это нормально и привычно. Нельзя сказать, что мы сумасшедшие. Для Киева это, возможно, диковинка, но не для нас. Так раньше на нашей клубной сцене было — когда ты успешно проводил мероприятие, это удивляло людей.

Собрать всех артистов стоило нескольких месяцев переговоров не только с самими артистами, но и между собой в команде. Честно скажу, половину артистов из этого списка я только-только для себя открыл. Когда мы задумывали Brave!, мы начали изучать лайн-апы фестивалей и вообще все, что в музыке происходит.

Brave! получился, грубо говоря, срезом не только дискотечной или танцевальной музыки, но и всей современной музыкальной сцены вообще. Мы отобрали список артистов. Потом он сузился. Когда мы отправили офферы — он сузился еще больше. Кто-то не смог приехать или был слишком дорогим для бюджета.

Конечно, когда ты делаешь фест, скажем, десять лет, то тебе гораздо проще, потому что ты многих музыкантов знаешь лично. Агенты сами букируют на твоем фесте слоты для артистов. А тут каждому агенту приходилось разжевывать и рассказывать, что это за фест, где он будет и кто туда придет, хоть Closer и доверяют, как промоутеру.

В интервью The Village Ukraine ты говорил, что Brave! Factory Festival — это расширение «Стрічки». Когда вы поняли, что этот момент наступил?

На «Стрічке» уже было понятно, что нам нужно делать какой-то фестиваль, потому что Сloser уже не вмещает всех. В этот раз было больше трех тысяч человек. Стало ясно, что в Киеве появилось достаточное количество людей с добрым сердцем и открытой душой, которые любят музыку и хотят танцевать под нее, слушать ее и которые готовы прийти на такое событие.

Мы давно хотели сделать какое-то событие вне стен Closer, где бы мы могли разгуляться. Помимо этого, мы просто хотели фест подобного типа на заводе — работающем или заброшенном. В какой момент это произошло — трудно сказать, всегда было такое желание. Но развивалось оно постепенно. Прошлым летом мы поняли, что можем сделать Brave!.

Когда затевали фестиваль, брали с кого-то пример?

На самом деле, референсы мы черпаем все из всего постоянно, где бы мы ни находились и чтобы ни делали. Например, недавно был в Берлине. Там на каждом углу можно найти какие-то идеи для фестиваля — что-то вроде технических моментов, когда из мусора можно сделать какую-то крутую штуку.

Если брать похожие фестивали, то это Outline в Москве и Present Perfect в Питере. Чтобы сделать что-то свое, даже если это что-то новое, надо переработать предыдущий опыт человека. Новое не может браться из ничего. Фантазия должна откуда-то рождаться. Сделать фестиваль на территории завода мы хотели давно. Это очень интересно — брать индустриальный хлам и что-то строить из него. Не заказывать тенты, сцены и подиумы, а самим все воплотить в жизнь.

В качестве локации вы выбрали «Метробуд». Были другие варианты?

Мы объездили несколько локаций. Вариантов подходящих не было. Мы смотрели «Ленинскую кузню» на Жилянской. Там, в принципе, классно, кроме одного факта — ты находишься на железнодорожном вокзале. Смотришь вправо или влево — видишь здание «Центрального». Теряется ощущение того, что ты где-то в другом месте. Ну, и плюс, опасно было со звуком резвиться. Мы хотели создать ощущение того, что вот есть какой-то отдельный от Киева мир. Смотрели другие заводы, не помню их названия. Один был в аварийном состоянии, второй — далеко в Броварах, с третьим не смогли договориться.

На «Метробуд» попали случайно. Сначала нам сказали, что у них все занято и это предложение им не интересно. Решили осмотреться. Видим — все чисто, ухожено. Думаем, давайте еще попробуем пообщаться. В итоге, все срослось. Потом одна из сотрудниц показала нам завод. Единственное, что нам не понравилось — большая территория. Вот я сейчас выбираю себе мопед. Не потому что я поклонник двухколесного транспорта, а потому что надо на чем-то передвигаться и нужно что-то быстрее, чем велосипед.

Мы приняли факт большого пространства. Будет больше свободного места. В итоге, пока работали, полюбили весь коллектив завода и сам «Метробуд». Когда мы подробнее рассказали, что нам нужно, они согласились и попытались максимально принять эту идею.

Кстати, клевый ролик о работниках завода выпустили. Как идея появилась?

Мы искренне радуемся, когда мы там. Нам нравится туда приходить. И мы решили — надо рассказать людям, если нам нравится, то может и им зайдет. Там порядок и уважение друг к другу превыше всего в коллективе. И это чувствуется во всем — какие-то беседки построены, места для сидений. Это не просто завод, где мужики пришли отпахать смену и уйти. Видно, что там живет один и тот же коллектив, почти что семья, которая много лет ухаживает за своим домом. Уговорить их было вообще несложно. Позвонили каждому, записали интервью, двух-трех человек пришлось даже вырезать из ролика.

Мероприятия на заброшенных или не очень заводах — уже почти клише.

А клише снять помещение, привести звук, изоляцию, позвать диджеев и устроить вечеринку? Это клише? Нет, это вечеринка. Это не придумали в Полтаве, Харькове или еще где-то. Эта идея лежит на поверхности.

Я лишь к тому, что делать что-то в подобных местах сейчас популярно.

Ну, и что? Все фестивали разные. То, что мы делаем на заводе и кто-то еще делает — один из вариантов фестиваля. Мы не гонимся делать исключительно то, чего никто никогда не делал. Не вижу причин для этого. Нам что, нужно было снять Нацбанк, чтобы все сказали «О, в Нацбанке еще никто никогда не делал фестиваль»?

Когда собирали лайн-ап, вы ссорились из-за выбора артистов и отстаивали кого-то лично?

Да, такое было. Но мы хорошо друг друга понимаем. И понимаем, о чем этот фестиваль. Даже, когда мы спорим, это недолго, мы находим общий язык.

Самим лайн-апом занимался Сергей Яценко, Карина, наш букинг-агент, и я. Мы втроем иногда спорили. Иногда радовались, когда кто-то соглашался приехать. Иногда расстраивались, кто кто-то слетал. Бывали такие артисты, которые присылали такие запросы по гонорару, что мы даже не знали, плакать нам или смеяться. Например, группа The Battles запросила 50 тысяч евро.

Я боролся за Jaga Jazzist. Это 11 человек, довольно большой гонорар, плюс перелеты. Но это та музыка, которую я слушал очень долгое время и считаю, что она не утратила своей актуальности. Я боролся за них с Сережей и убедил его, что они стоят тех денег, которые просят. Сергей, так как он слушал все лайн-апы, больше формировал концертную площадку — The Bug, Romare, Zebra Katz, например. Мы с Кариной были заинтересованы в ночной сцене.

Кого хотели привезти, но не вышло?

Moodymann хотели, но сами отказались, потому что у нас и так много классических легендарных артистов типа Derrick Carter. Tсли получится, то привезем Moodymann в следующем году. Jeff Mills мы почти привезли, но в итоге не срослось. Mika Vainio — самый долгожданный и любимый для нас артист, к большому сожалению, скончался за два месяца до объявления лайн-апа. С Biosphere не получилось, потому что до сих пор боится ехать в Украину. Хотели привезти Daniel Bell, который выступает под псевдонимом DBX, даже купили без задней мысли ему билет «round trip» из Америки в Киев и обратно, но его лайв стоит достаточно дорого и он возит с собой много аналоговых железяк.

Вы собрали мощный список артистов. Вы смотрите на него. Какие эмоции испытываете?

Ну, я рад.

То есть, вас это не удивляет?

Просто мы так долго говорим об этом фестивале и занимаемся букингом, что просто остается только радоваться, что все сложилось. А чему удивляться? Все ж фестивали делают. Мы рады, что у нас все еще есть страсть этим заниматься, желание, возможность и силы. Но когда я смотрю на все, что мы сделали и что еще предстоит сделать к дате, становится страшно.

Ранее вы говорили, что ваш лайн-ап далек от мейнстрима…

Нам не интересны откровенно и очевидно коммерческие артисты. А если проект музыкальный, хороший, коммерчески успешный, но в первую очередь музыкальный — почему бы и нет?

Дело в личности, которая делает музыку. Тут главное чувствовать, что он не пытается получить лишь выгоду. Что в нем действительно есть талант и смелость делать то, что велит сердце, не обращая внимание на общественное мнение и устои. Поэтому среди миллионов тех, кто занимается музыкой, мало музыкантов, которые не боятся делать что-то не так и не по учебнику. Некоторые женаты на музыке и ничего от нее не хотят, а есть те, кто женаты, но по расчету.

Можно сказать, что период страха перед войной в Украине у западных артистов прошел?

Да, можно и так сказать. Все в курсе, что западная и центральная часть Украины безопасны. Скажем так — Украина на мировой карте считается довольно безопасным местом. Кроме Biosphere, на стадии переговоров никто не заикнулся о том, все ли у нас тут в порядке. Да, приходилось пару лет назад объяснять и показывать, что у нас все спокойно, после того как агенты начитались новостей в интернете. Сейчас — нет.

На «Стрічку» к вам приезжали зрители из-за границы. Как думаешь, что их привлекало?

Наверное, из-за домашней атмосферы. Мы тепло относимся как к музыкантам, так и к посетителям. Представьте, что вы устроили вечеринку у себя в квартире и решаете, кто туда может попасть, а кто нет. Технически Closer — довольно привлекательное место. Мы заботимся о звуке, об эргономике пространства. Все находятся как дома. Плюс артисты у нас частенько импровизируют и экспериментируют так, как они не могут себе позволить в других городах и странах — из-за звука или скучной аудитории. Ну, и самое главное — мы не совсем серьезно относимся ко всему и немного валяем дурака, когда организовываем эти дискотеки.

Какую музыку слушаете сейчас?

Альбомы Сусумо Йокото. Японец, которого трудно описать словами. Каждый альбом — целый мир. Трудно поверить, что это делал один и тот же человек. Помимо этого, я еще играю и мне приходится отслушивать разную танцевальную музыку. Старый альбом Брайана Ино и Дэвида Бирна. Все привыкли, что Ино — это эмбиент, но в этом альбоме слышны отзвуки со всего мира. Очень нравятся японские артисты — Ясуаки Шимицу и Мидори Такадо.

На каких концертах были и какие запомнились больше всего?

Я не особый фанат концертов из-за большого скопления людей. Да, были моменты, когда я был на Bjork, Beastie Boys, Sonic Youth, потому что они все были на одном фестивале. Но если вспомнить, то мне понравился Томми Эммануэль. На сцене он и гитара, больше ничего. У него интересная техника игры. Он что-то невероятное делает между блюзом и джаз-роком. Но чувствуется, что он американец, поскольку он время от времени играет что-то похожее на кантри.

Напоследок, назовите 5 артистов Brave! Factory Festival, на которых стоит попасть.

Я не буду навязывать свое мнение. Пускай люди придут и выберут сами.

Brave! Factory Festival пройдет 23 и 24 августа на территории завода «Метробуд»

Все фото предоставлены пресс-службой Brave! Factory Festival