Алексей Коган: «На Alfa Jazz Fest молодые артисты важны так же, как и Херби Хенкок»

Арт-директор Alfa Jazz Fest – о видимой и невидимой сторонах одного из главных музыкальных праздников в Украине

Львовский Alfa Jazz Fest отметит в этом году семилетие. За это время из статусного, но локального поначалу события он превратился в одно из ведущих джазовых мероприятий Европы. Комплименты на страницах мировой прессы, трансляция концертов на телеканале Mezzo, восхищение и благодарность музыкантов, выступавших на фестивале, создали ему высокую репутацию в Украине и за ее пределами. Львов стал еще одной точкой на джазовой карте Европы.

Не удивительно, что в этом году фестиваль посетит, скажем, известный обозреватель Томас Конрад, а его материал об Alfa Jazz Fest выйдет в одном из ведущих американских журналов. В программе фестиваля 2017-го — Авишай Коэн, Херби Хенкок, Чик Кориа, Джон Патитуччи, Чучо Вальдес и немало других важным имен.

Но у триумфа есть еще одна сторона. С каждым годом фестиваль привлекает все больше персон украинского бомонда. В результате, бытовые расходы на пребывание во Львове в дни фестиваля вышли за рамки здравого смысла, а купить билеты на концерты главной сцены, не прибегая к услугам спекулянтов, стало крайне проблематично.

Не дают покоя организаторам и бесконечные потоки критики по поводу банка-инвестора фестиваля.

Претензии и обвинения, которые порой напоминали откровенную травлю, по-видимому, надоели «Альфа-Групп». В мае этого года появились слухи о том, что со следующего года фестиваль меняет название и начинает поиски нового инвестора. Об угрозе исчезновения пока никто не говорит, но информация тревожная.

О проблемах и победах, прошлом и настоящем Alfa Jazz Fest мы поговорили с его арт-директором Алексеем Коганом. Изложенные ниже мысли и доводы являются личной позицией Алексея и могут не совпадать с официальной позицией организаторов. Он попросил это подчеркнуть.

Давай начнем с истории. Как зарождался Alfa Jazz Fest и каким образом ты оказался причастен к его организации?

Мне позвонили представители «Альфа-Банк Украина» и предложили поучаствовать в организации фестиваля. Когда я поинтересовался, почему они звонят именно мне и приглашают именно нашу команду (агентство Jazz In Kiev – ред.), они ответили, что у нас хорошая репутация. На тот момент у них уже было агентство, с которым они давно работали, а в нашу задачу входили контракты с артистами и размещение их по сценам. Вот так оно все и пошло. В этом году нас приглашают на фестиваль в седьмой раз, значит, наша работа устраивает партнеров.

Была ли у фестиваля изначально какая-то стратегия развития? Если да, то, как она изменилась за 7 лет?

Стратегия была простой – привезти музыкантов, которых Украина еще не видела, а также показать лучших украинских исполнителей. Мы взяли за основу знаменитую фразу Рэя Джеффорда, менеджера Авишая Коэна, нашего друга и гуру: «Не возите артистов, которых вы слушали в молодости. Возите тех, на кого покупают билеты». Я с ним полностью согласен. Этот человек – большой профессионал. Он знает абсолютно все – где на сцене поставить стакан с водой, в какое место положить полотенце, как должен стоять монитор, на какой высоте размещать микрофон. Это создание 100% комфорта для музыканта, чтобы тот, выступая, думал только о музыке. Мы учимся у таких людей.

Возьми свежие американские джазовые журналы – Alfa Jazz Fest стоит во всех летних гайдах. При этом мы не потратили ни копейки, чтобы он туда попал

Нас часто упрекают в том, что мы не приглашаем молодых музыкантов – начинаются эти понты про «геронтологический фестиваль». Люди могут говорить, что хотят. Но я считаю, мы можем гордиться тем, что успели привезти Чарли Хейдена. И на сцене он не выглядел больным человеком, а вот за сценой был именно таким (Хейден умер менее чем через год после выступления на Alfa Jazz Fest 2013 – ред.). И разве только у Хейдена была шикарная программа? А Уэйн Шортер, Чарльз Ллойд, Херби Хенкок?

Великих артистов осталось немного – их можно пересчитать на пальцах двух рук. Допустим, мы хотели Сонни Роллинза, и у нас был предварительный договор. Но нужно понимать, сколько ему лет. И разные музыканты в преклонном возрасте чувствуют себя по-разному. Тутс Тилеманс играл до 92 лет, Бенни Картер – до 88, а Лестер Боуи на сцене в свои под 60 был живой труп, и это было страшно.

Какого ты мнения о программе этого года?

Мы очень довольны лайнапом. Все артисты главной сцены – это обложки Downbeat и Jazz Times. Это приятно. И у фестиваля есть репутация. Можно вспомнить Guardian, где фестиваль попал в десятку лучших в Европе. Но возьми свежие американские джазовые журналы – Alfa Jazz Fest стоит во всех летних гайдах. При этом мы не потратили ни копейки, чтобы он туда попал. На седьмом году существования мы можем спокойно возить артистов, которые у нас уже были, но с другими программами.

У нас есть важное правило: по окончании фестиваля мы всегда пишем 10 пунктов – это то, чего не должно быть в следующем году. И еще один постулат, который мы взяли на вооружение: если ты начинаешь готовить следующий фестиваль через два дня после окончания предыдущего, ты опаздываешь ровно на двое суток в его организации. Стараемся не опаздывать.

Изменения на фестивале. Какие из них запланированы, а какие идут в фарватере происходящих там событий?

Плановое изменение было одно – вынос «наливайки» за пределы главной сцены. Все остальные новшества исходили из ситуации. Конечно, мы видим положительные сдвиги. Огромное достижение – фан-зона (территория на стадионе рядом с главной сценой фестиваля – ред.). Она решает проблемы людей, которые не готовы потратить деньги на билет, но хотят послушать музыку. Это шикарное решение. Наконец, мы пришли к выводу, что сцена Потоцких – неплохая вроде бы локация – нас не совсем устраивает. В этом году ее перенесли во внутреннюю часть дворца. Там будут стоять стулья. А сцена на площади Рынок впервые  будет полностью крытая. И на опорах крыши будут размещены работы прекрасного фотографа Олега Ницко, который, к сожалению, покинул нас в прошлом году. Естественно, мы, как всегда, подумали о том, чтобы на сцене Потоцких звучала более камерная музыка, а на площади Рынок – более энергичная. Или, как мы говорим, для людей (улыбается).

Очень важен образовательный сегмент фестиваля. Публика может кривиться: «Да что там показал Майк Стерн на мастер-классе». Но сидела куча молодых гитаристов, которые играют на таком же инструменте, как Стерн, пытаются «снимать» его фразы, у них есть возможность сфотографироваться с любимым исполнителем. Для них это счастье. Есть, конечно, артисты-жлобы, как я их называю. Мы устраиваем им мастер-класс, платим деньги, а человек приходит и ведет себя по принципу «я знаю, как это, но я вам этого не покажу». Но во Львове нам пока что везло не попадать на таких. В этом году у нас два подтвержденных мастер-класса – с Авишаем Коэном и Хансом-Петером Салентином (немецким трубачом, который играет в WDR Big Band и преподает в Кельнской консерватории). Я уверен, что с ними «жлобства» не будет.

Есть у нас одна проблема, с которой мы ничего не можем сделать – опоздания зрителей на концерты. Это трагедия. И ведь есть разные артисты и менеджеры. Одному пофиг, а другой говорит: «Чувак, у меня в контракте написано, что я выхожу на сцену в 19.10, какого черта я в 19.30 стою за кулисами?» А Пэт Мэтини говорит: «Я не буду играть, пока люди садятся, я буду ждать».

Я попытался внедрить лондонский опыт – если вы опоздали на начало концерта, стойте и ждите паузы между пьесами. И, ты знаешь, это работает! В прошлом году у нас был случай с Мариной Порошенко. Она опоздала, и ее охранники начали слегка «быковать» с нашими девочками-полицейскими, стоявшими на входе. Хотя те вполне могут дать отпор даже охране первой леди. Марина сказала: «Спокойно, есть порядок». Они подождали окончания пьесы, а потом тихо прошли на свои места – и не под сценой, а где-то сбоку. Я благодарен госпоже Порошенко за это.

Фестиваль становится все более светским. На него съезжаются депутаты, чиновники, бизнесмены и телезвезды. Нет ли у тебя опасений, что концерты на главной сцене окончательно превратятся в VIP-вечеринки, а весь поток джазовых энтузиастов переместится на периферию?

Ничего страшного в этом нет. Возьми концерт Эсперансы Сполдинг в прошлом году. Проходит две пьесы, выгул платьев закончился, они поднимаются и направляются к выходу. Но в ту же секунду – еще не смолкли аплодисменты – эти пустые места занимают так называемые «безлошадные», которые купили входной билет за 200 гривен. И восстанавливается статус-кво.

Кроме того, на прошлом фестивале я познакомился с абсолютно новой публикой. Это люди моего возраста или чуть моложе, представляющие, как правило, творческие профессии. После блестящего концерта Liberetto Ларса Даниэльсона, когда музыканты стали чемпионами по продаже дисков и полтора часа раздавали автографы всем желающим, публика начала расходиться. Я спрашиваю: «Куда вы? Впереди же еще одно выступление». А они мне: «Это вы, любители джаза, умеете переключиться на совершенно другую музыку. А нам сегодня с головой хватит того, что мы услышали. Нам есть о чем подумать после этого концерта». Это интересная реакция.

А вот тебе другая зарисовка про аудиторию. Заканчивается концерт Бобби Макферрина. По просьбе артиста мы его незаметно выводим со сцены и сразу отвозим в отель. А публика требует автографов. Одна озабоченная мама с ребенком была особенно настойчива: «Кто вы такие? Что вы из себя корчите? Вы обслуга! Мы хотим взять автограф!» Я объясняю, что артиста здесь уже нет, и он не хочет давать автографы. Она не унимается.

И тогда я решил чувиху «утопить». Я говорю: «Вы знаете, мы для всех наших артистов готовим манную кашу. Вы себе не представляете, какая она вкусная. Угостить вас?» Она продолжает кричать. Я ей: «Подождите, не кричите. Мы вас обоих накормим – и вас, и вашего ребенка». Люди вокруг начинают понимать, что происходит, но она не успокаивается. И тогда я ей говорю: «Вот видите, вы не хотите манной каши, а Макферрин не хочет давать автографы. И как нам быть?» Она мне показывает «фак» и уходит. Красиво, да?

В последнее время поутихло ворчание украинских музыкантов по поводу недопуска на главную сцену. При этом на площадках со свободным входом все чаще появляются зарубежные исполнители, достойные главной сцены. И выступить рядом с ними, пожалуй, очень почетно. Эти две тенденции как-то связаны?

Один наш музыкант, которого мы пригласили выступить на фестивале, сказал: «Нас опять запихнули на сцену Потоцких, мы там больше выступать не будем». И тут же я вспоминаю разговор с блистательной трубачкой Яз Ахмед и замечательным кларнетистом Аруном Гошем. Я их спросил, как они относятся к тому, что, будучи известными музыкантами в Британии, им приходится выступать на самой маленькой сцене фестиваля в Украине. Они мне: «Чувак, о чем ты говоришь? Мы же видим, чьи фамилии стоят рядом с нашими, да это честь для нас!» Это называется – почувствуй разницу в менталитете.

Но есть еще одна штука. Музыканты с большим пониманием отнеслись к отмене концертов в 2014 году. И для нас было делом чести потихоньку дать сыграть всем, у кого тогда слетели выступления. В прошлом году был Трилок Гурту, в этом году мы пригласили Дейва Филдса. Люди любят блюз-рок. А тут выходит пацан со стратокастером и расправляется с публикой в течение 10 минут.

Что касается наших музыкантов, мы, во-первых, стараемся найти интересные проекты. А во-вторых, мы стремимся больше показать украинцев, чего-то добившихся за границей. Извини, но как я могу не поставить на сцену Тому Лукашеву, когда в 2017 году ее называют лучшей молодой певицей Германии?

Да, многие наши музыканты остаются за бортом. Отчасти потому, что мы работаем с зарубежными посольствами, которые предлагают нам артистов из своих стран совершенно бесплатно. Это важно для бюджета фестиваля. Конечно, мы соглашаемся на такую помощь. И ставим зарубежных музыкантов, сокращая число украинских участников. Но мы стараемся искать компромиссы и бороться за отечественных исполнителей. Справедливости ради замечу, что слабых артистов среди посольских протеже пока что не было. Хотя я считаю, что это просто везение.

Люди, которые с пеной у рта доказывают, что мы не любим Украину, просто не знают и не понимают всех этих вещей. Раньше я рвал на себе белье, лез на стены, а теперь понял, что нужно быть, как говорит Жванецкий, «тихим, благостным и седым». Потому что настал момент, когда я раскусил то, что понял, и понял то, что раскусил.

Христина Соловий выступает в шестой день, когда большинство приезжих, вероятно, уже разъедется. Насколько уместен ее концерт именно в рамках фестиваля?

Ее курирует Святослав Вакарчук, который входит в наблюдательный совет фестиваля. Ее любят во Львове. И это социальный проект – мы к организации этого концерта не имеем отношения. Я считаю, что такой же проект с Джамалой в прошлом году очень удался. Просто никто об этом не писал. А ведь привезли детей, у которых родители на войне, кормили их мороженым и сладостями, построили им площадки. И никто кроме детей не имел права сфотографироваться с Джамалой или взять у нее автограф.

Соловий мне довелось представлять на прошлогоднем Koktebel Jazz Festival. С ней там играли джазовые музыканты. И, знаешь, это было талантливо. Так бывает – мне неожиданно очень понравился ее концерт. Единственное, когда большие люди попросили меня выпустить ее на джазовый джем, я сказал, что не считаю это правильным. И она не вышла.

А что бы она там делала?

Я не знаю. Поэтому так им и ответил. И, слава богу, они меня услышали.

Заходим, Маклафлин разливает шампанское и говорит: «Ребята, я увидел, как вы готовите выступление молодых музыкантов. Я не заметил разницы с тем, как вы готовили мой концерт. За это и хочу выпить»

Какие интересные концерты сорвались либо прошли не так, как планировалось?

Я до сих пор жалею, что у нас слетел концерт «Бумбокса» в 2014-м. Я считаю, это была очень клевая идея. Поначалу Хлывнюк мне позвонил: «Олексію, я все розумію, але що МИ там будемо робити?» Я ему ответил: «Нам потрібен концерт, на який прийдуть люди». Он не знал только об одном – мы хотели на нескольких вещах подставить к ним зарубежных музыкантов из программы фестиваля. Должен был прийти Эрик Трюффаз. Согласился поучаствовать Бугге Вессельтофт. Это была провокация, попытка сделать такой себе joint venture. Но не сложилось. Еще я рад, что нам удалось вывести на одну сцену музыкантов, которых все время противопоставляют – ManSound и «Пікардійська Терція». Они выступали на площади Рынок. Но во время концерта пошел такой дождь… А Львов не готов стоять под дождем.

Можешь выделить своих собственных музыкантов-фаворитов фестиваля в этом году?

Лично мне интересно, как работает живьем Big Phat Band Гордона Гудвина. Послушать, как на сцене звучит один из лучших студийных оркестров, — это дорогого стоит. И конечно, меня интересует, как с Авишаем Коэном отыграет львовский оркестр INSO. Но я тебе так скажу – выступление самого молодого артиста на фестивале для меня так же важно, как концерт Херби Хенкока. И я не кокетничаю. У молодого музыканта есть возможность показать, как он видит себя в этом мире, что он хочет предложить зрителям. Разве это мелочь? И ты же помнишь мое кредо: каждый играет, как умеет, и никто не прыгнет выше своей жопы.

У нас был случай с Джоном Маклафлином. После концерта открывается дверь гримерки, его менеджер просит нас зайти. Ну, думаем, все – что-то мэтру не понравилось. Заходим, Маклафлин разливает шампанское и говорит: «Ребята, я тут в свободное время прогулялся к сцене Потоцких и увидел, как вы готовите выступление молодых украинских музыкантов. И знаете, я не заметил разницы с тем, как вы готовили мой концерт. За это я и хочу выпить». Нам было безумно приятно.

Были какие-то сложности в переговорах с артистами?

 Никаких. У нас вообще бывают только технические проблемы. Но в этом году и их не было.

Легко ли было договориться с Грегори Портером – одним из самых востребованных джазовых артистов современности?

Договориться с ним было очень просто. Но для меня важно другое. Три года назад я встретился с ним после концерта в Queen Elisabeth Hall в Лондоне. И это был тот же Грегори, каким я знал его всегда. Человек стал знаменитым, а ничего не поменялось. Вообще, для меня его продвижение – это история талантливого верблюдика, но никак не сказка про золушку. Он к этому пришел. И давай будем честными – в джазе есть сейчас проблема традиционного мужского вокала. Но Портера люди любят.

В 2015 году в концерте Херби Хенкока неожиданно поучаствовал его друг Уэйн Шортер. Учитывая давние дружеские отношения Хенкока и Чика Кориа…

…будет ли какой-то дуэт? Наверное, нет. Просто в тот год нам удалось получить и Хенкока, и Шортера. А у них общий директор и одно агентство. Их совместный концерт – это было, конечно, нечто. Но меня совершенно потряс концерт квартета Шортера. Помню, стою за кулисами, и у меня мокрые глаза. Проходит вразвалочку Шортер и говорит: «Ну, что, сынок, я рассказал тебе свою историю сегодня?» А я ему: «Нет, Уэйн, ты мне рассказал МОЮ историю. И я не понимаю, откуда ты ее знаешь лучше меня». Это был один из лучших концертов за всю историю фестиваля.

 В прессе прошла информация о том, что консорциум «Альфа-Групп» планирует прекратить финансирование фестиваля. Чем это вызвано и насколько это повлияет на дальнейшую судьбу мероприятия?

Я пока не владею информацией по этому вопросу. Узнаю все через несколько дней после окончания фестиваля. Но, к сожалению, продолжаются все эти беспочвенные нападки на организаторов. Помнишь, в интернете прошла фотография Мотороллы рядом с якобы рекламой «Альфа-банка» в Донецке и Луганске? Это же была гнусная ложь и фальшивка!

Когда у меня допытываются, сколько денег дают на фестиваль, я всегда в ответ интересуюсь: а сколько «серых» денег Львов зарабатывает за пять дней мероприятия? И почему самый простой номер во львовских отелях в обычное время стоит 38 евро, а в дни фестиваля 103? Как в том анекдоте: «Роза Исааковна, а почему у всех этот товар стоит пять, а у вас он по десять? — Потому что десять это больше». Понимаешь? Денег очень хочется. И никто на это не обращает внимания. Красавцы!

А вот еще рагульская тема. Это было в позапрошлом году. Радио «Аристократы» в марте бронирует и делает предоплату за огромную двухуровневую квартиру на даты фестиваля, чтобы разместить там аппаратуру и делать эфиры. Ребята приезжают в указанные дни во Львов, их встречает хозяйка, возвращает им деньги и заявляет, что сдала эту квартиру дороже.

Охренеть.

И чуваки ежедневно снимали разное жилье и переезжали со всем аппаратом из квартиры в квартиру. Вот так.

Чего лично ты ждешь от фестиваля в этом году?

По большому счету, ничего не жду. Для меня и всей нашей команды это просто очень важная и приятная работа. Но я жду окончания войны, потому что ни один фестиваль нельзя нормально провести, пока будет такая ситуация, как сейчас. Я жду наступления мира, а фестиваль – это уже следствие.

Фото: Алексей Карпович

Alfa Jazz Fest 2017 пройдет во Львове с 23 по 27 июня. Подробнее о фестивале — на его официальном сайте

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Как купить билеты на Alfa Jazz Fest 2017 и не сойти с ума