Как я встретил вашу маму: Childish Gambino — «Awaken, My Love!»

Редактор Karabas Live Юрий Береза рассказывает, почему третий альбом актера и музыканта Дональда Гловера - один из самых ярких моментов года

В детстве отец Дональда Гловера часто включал Funkadelic и The Isley Brothers. Маленький Дональд  не мог понять, что чувствует, когда слышит эту музыку. Спустя пару десятков лет 33-летний Гловер, кажется, понял все и даже больше.

Многое изменилось в жизни Дональда с момента выпуска «Because The Internet» в 2013-м. Он придумал «Твин Пикс» для рэперов» – сериал «Атланта» на канале FX. Снялся в новом «Человеке-Пауке» и снимется в сольном фильме про Хана Соло. И самое главное — стал папой.

О последнем Дональд не треплется. Личная жизнь на то и личная. Однако, рождение сына запустило Гловера из огромной рогатки прямо в творческий космос. Оттуда он вернулся человеком с серьезным взглядом и глубокими шрамами от зазубренных ножей культуры 70-х.

Перемены оказались стремительными. Гловер резко завязал с хип-хопом. Чудаковатое рэп-прошлое с бахвальством и легкой мизогинией сожрала черная дыра, выплюнув из себя «Awaken, My Love!» — концептуальный манифест отцовству, непростым отношениям и любви  с отголосками проблем социального неравенства и прожорливости музыкальной индустрии.

Гловер в плодородный соул-фанковый чернозем сеет свой материал. Он всходит с неумолимой быстротой. Результат ошеломительный: в этой музыке — сила,  звериная энергия, жизнь. В век конвейерного нео-соула появилось живое лицо. Корневая папка всего жанра. Старомодный дед с очень крепкими яйцами.

Психоделия со взрывными барабанами пересекается с ласкающими ухо гармониями. Нестройный, но адски энергичный хор инструментов а-ля Funkadelik прет, как Марвин Химмейер на своем бульдозере в «Have Some Love» и «Riot». Грузные грувные гитарные партии в «Terrified», похожие на The Isley Brothers, небрежно кромсая, режут барабанные перепонки. Мотив в «Boogieman», напоминающий Earth, Wind & Fire, пугает и тускнеет, как Сайлент Хилл во время сирены.

При такой плотности наследия нашлось место и артистизму. Атональный госпел, импровизации с привкусом бесовщины, наслоения в аранжировках. Чисто музыкальный артхаус. Главную роль в нем исполняет гловеров голос. Фраза «соул — музыка души» им воспринята буквально. Каждый трек — новая вокальная манера. То он рвет глотку, как Джеймс Браун («Me And Your Mama»). То изображает из себя мать в слезах («Redbone» и «Baby Boy»). То принимает стереотипный образ растамана («Сalifornia»). Сладкоголосым собой становится только в «Stand Tall». Стандартизация в финале почему-то восхищает.

Несмотря на то, что альбом щедро сдобрен различными мелкими деталями, его суть Гловер доносит максимально простыми словами. Она светлая, в отличие от всего концепта, в котором превалирует эмоциональный надлом. «Было время до тебя и будет время после. Шагай с поднятой головой, малой», — баритоном проговаривает Гловер в «Baby Boy».

Получить «Awaken, My Love!» под занавес 2016-го, когда картина вроде бы ясна — большая неожиданность и удача. К таким моментам жизнь не готовит. Дональд Гловер вторгается в уже готовый макет лучших альбомов, беспардонно нарушая композицию, расталкивая конкурентов и сгущая краски. С одной стороны — ужасное поведение. С другой — вполне простительное, когда ты так делаешь со знанием, что твоя пластинка — одна из лучших в уходящем году.

Прослушать альбом Childish Gambino — «Awaken, My Love!» целиком: