Monatik: «Грустные песни нужны, но не сегодня»

Накануне финального концерта своего тура по Украине Дмитрий Монатик рассказал Karabas Live о работе с детьми, борьбе с собой и саундтреке сегодняшнего дня

Восемнадцать городов Украины. С конца сентября до начала ноября. Таковы параметры гастрольного тура Monatik, которым он презентует свой второй альбом «Звучит», выпущенный в мае этого года.

«Звучит» — одна из лучших танцевальных поп-записей года. В ней есть то, что нужно, чтобы человек стоящий превратился в человека движущегося – ритм, умело сервированный саунд и чувство благодарности к жизни за то, что она есть. Дополнительным орнаментом к радости служит тонкая нить раздумий, зашитая в некоторые из песен. Monatik – явно не из тех артистов, кто игнорирует актуальную вибрацию мира. Треки «Каждый из нас» и «Еще один» — не о самых веселых в мире вещах.

Уходящий год стал для музыканта рубежным. Помимо нового альбома и масштабного тура, в списке главных его новостей – дебют в качестве тренера в телепроекте «Голос країни. Діти». 18 ноября в столичном зале Stereo Plaza финиширует украинский тур Monatik. Накануне концерта мы встретились с Димой, чтобы поговорить обо всем сразу – его родном Луцке, Джоне Ледженде, опыте учебы на юриста, осеннем туре, любви и ненависти.

18 городов за плечами. Каких людей ты увидел на этих концертах?
Появились бабушки, раньше я их не видел на своих концертах. Это, наверно, благодаря эфирам «Голос країни. Діти». Мне понравилось, что публика на моих концертах умеет радоваться, не впадая в пьяный угар. Я этого не люблю. Мы с ребятами стараемся делать музыку, под которую хочется танцевать трезвым.

Зрители легко заводились?
Очень. В этом туре у нас был эксперимент – во многих городах мы выступали в домах культуры. Для проекта Monatik, который начинал с клубов, это было нечто новое. Так вот, где-то с песни второй публика начинала вставать, подтягиваться к сцене, и охранники не могли ее удержать. ДК преображался на глазах. Ни в одном городе не было такого, чтобы люди просидели весь концерт.

Так это были залы с креслами? О, боже.
Вот именно – о, боже (смеется). Первым челленджем для нас стали Черкассы, где был такой зал. Мы боялись: неужели весь концерт будет «песню спел – похлопали», и так до конца? Но все довольно быстро оживилось. Так что черкасская публика нас успокоила. В остальных городах в ДК тоже было все здорово.

Перед нашей встречей я слушал твои песни, смотрел клипы, читал интервью. Сложилось впечатление, что ты человек, который не знает, что такое уныние.
Я очень хорошо знаю, что это такое. И грустных песен у меня много. Но однажды я пришел к решению, что мне не хочется возвращаться в те эмоции, которые вызвали такой текст. Песни для меня – как фотографии. Мне хочется, чтобы люди заряжались моими лучшими воспоминаниями. Ну, или желанием сиять в будущем. Музыка должна нести позитивную энергию, провоцировать на танцы – души или тела, не важно. Сегодня это особенно важно. Поэтому моя грустная лирика лежит на полках. Дарить мне хочется только радость.

Лирика навсегда останется на полках?
Не знаю, как все повернется. Грустные песни тоже нужны. Но не сегодня. Когда вокруг расцветет мир, тогда можно и вернуться к этому. А сегодня – нет. Я не хочу даже записывать эти песни. В них слишком много оттенков серого.

Мне кажется, ты из тех немногих людей, кто умеет сочетать в здоровом балансе рефлексию и открытость миру. Это так?
Да, процессов в моей голове происходит немало. И как раз музыка меня от них отвлекает. Стоит остаться в тишине, на меня набрасывается слишком много мыслей. Музыка помогает с ними как-то разбираться.

С какими книжными героями ты в детстве рос?
Бабушка перечитала мне массу книг. Вместо того, чтобы смотреть телевизор, я просил: «Бабушка, почитай! Бабушка, почитай!» Она прочла мне множество сказок разных народов мира. И народные, и авторские – Сент-Экзюпери, Джанни Родари. «Страшилу из страны Оз» я заставлял перечитывать несколько раз. Я обожал Дороти и всю ее компанию, которая идет к своей мечте. Сказки, думаю, отразились на моем сознании. Они-то все с хэппи-эндами, но внутри, по ходу там множество проблем у героев. Это отбилось в моем восприятии – как бы ни было сложно, все закончится хорошо. Так и с музыкой. Было время, когда моя музыка нравилась только четверым людям. Но вера в то, что она нужна и многим другим, помогала мне.

Когда произошел этот прорыв? Еще в Луцке?
Нет… В Луцке у меня, до переезда в Киев, было два концерта. И на них были в основном мои знакомые. А моментом прорыва стал концерт в киевском клубе «Форсаж» в прошлом году. Это был мой первый клубный аншлаг. Меня это очень удивило. Тогда я и понял, что мы с командой движемся в правильном направлении. И что со временем соберем три «Форсажа». Я всегда думал так: даже если к тебе придут на концерт два человека, ты должен выступить от всей души. Тогда на следующий концерт эти двое придут с друзьями. И так далее. И через пять лет можно попробовать собрать Stereo Plaza. Я и детям в телепроекте об этом говорю.

У тебя голова не кружится от успехов последнего года?
Я не позволяю пробраться в мою голову мыслям об успехе и о том, что я «состоялся как артист». Культивирую в себе голод к творчеству и желание делиться с людьми эндорфинами. Я столько музыки в жизни переслушал, что теперь мне приходится создавать ее самому, чтобы поделиться с другими (улыбается). Я плотно подсаженный на так называемые «мурашки», которые вызывает музыка. Мне их постоянно не хватает.

Тебе как меломану еще легко удивляться?
Я умею радоваться самым банальным песням. Мне не обязательно надо что-то сверхновое. Недавно вот меня поразил Джон Ледженд. Я очень люблю его, и в какой-то мере считаю своим учителем по вокалу. Много его материала я пропустил через себя. Так вот, из последнего меня поразила его песня «Love Me Now». Ледженд дарит все эмоции, которые мне нужны от музыки. Слезы, воспоминания, фантазии.

Ты песни самостоятельно пишешь – слова, музыку, аранжировки?
Слова и музыку – да, а дальше мы работаем вместе с ребятами из моей команды. Это Антон Чилиби и Сергей Еременко. Мы втроем работаем на студии Monatik Chilibi Sound. Я долго искал такого человека, как Антон. Несколько лет назад мы были с ним в одном сезоне «Х-фактора», он играл в группе «Дети капитана Гранта». Потом наши пути разошлись, и вот теперь мы вместе сотрудничаем. Песня «Улыбаясь», на которую «Новый канал» недавно снял видео для проекта «Супермодель по-украински» — наша первая совместная работа с Антоном как аранжировщиком и продюсером.

Песни других авторов ты бы мог исполнять?
Никакого табу у меня нет, но пока в моем репертуаре чужие песни не появлялись. Мне нужно, чтобы я чувствовал материал, проживал его, чтобы, выходя на сцену, смотрел людям в глаза и говорил правду, а не выдумывал что-то из воздуха.

Сколько инструментов ты на сегодня освоил?
Гитара, фортепиано… И, в принципе, все. Я могу постучать на барабанах, но не могу назвать это игрой. А вот гитара, фортепиано – да. Я долго шел к тому, чтобы так сказать, но, к счастью, в интернете есть классные уроки игры на инструментах. Даже не надо репетиторов нанимать.

То есть, ты научился играть без наставников?
Однажды мне показали аккорды песни Рэя Чарльза «Hit the Road Jack», самые простые (начинает напевать – ред.). После этого я купил себе старый синтезатор «Yamaha» за 200 гривен, тогда это были серьезные деньги. Это была вещь, которую я первой взял с собой при переезде в Киев. На ней я написал много своих первых песен.

Можешь дать ценную рекомендацию для самоучек?
Лучший путь – найти в Сети, как исполнять произведение, которое тебе нравится. Вот, например, вышла новая песня у Ройшн Мерфи. Ты пишешь в окне поиска название этой песни и добавляешь «accords». И сразу получаешь много полезных ссылок, где люди детально показывают, что и как нажимать. Заучиваешь, чтобы играть быстро. Переходишь к следующей песне. Так набирается багаж навыков игры и хитовых аккордов. Я стараюсь не злоупотреблять ими, все время добавляю что-то еще. Но не скрою, что одна из моих целей – радовать слушателей и баловать их уши. По этой причине, при всем уважении к джазу, я отношусь к нему как к виду спорта. «Вот, я на саксофоне могу поднять тон настолько-то», — и понеслось. Я очень уважаю и ценю этот спорт, получаю массу удовольствия от концертов Хироми и Джорджа Бенсона на Alfa Jazz Fest, но сам отношусь к музыке иначе. Люблю, когда она заставляет человека танцевать и расслабляться.

Хочу еще про Луцк с тобой поговорить. Что там осталось такого, чего нет в Киеве?
Мама и бабушка. Надеюсь, что в скором времени они тоже будут жить в Киеве. Что касается города в целом, то при всей моей любви к Луцку, он для меня слишком маленький и медленный. Там не мой темп, ритм… Я просто угасал в этом городе. После окончания института мне там стало совсем плохо. Совсем нечем было дышать.

Как вышло, что ты из Луцка, а песни пишутся на русском языке?
У меня есть песни и на украинском. Когда-то я обязательно или выпущу украиноязычный альбом, или создам проект, который будет исполнять эти песни. Так сложилось, что я закончил русский садик…

«Закончил садик» — это звучит.
Да-да, звучит (улыбается). Так вот, у нас была русскоязычная школа, многие мои друзья говорили на русском. Поэтому оба языка всегда были рядом со мной, думать я могу на любом из них. Вот только к Богу обращаюсь на украинском. Так меня научила бабушка в детстве. Думаю, если обращусь на другом языке, Он меня не услышит.

Институт, который ты заканчивал еще в луцкий период, что он тебе важного для жизни дал?
Общение. Среди моих педагогов была масса умных людей. Когда к третьему курсу я потерял интерес к учебе и перестал успевать готовиться к сессии, мне честно приходилось им объяснять, почему так происходит. Учеба мне однозначно прибавила коммуникабельности. Я не большой знаток законов, тем более что они постоянно меняются. Но разговаривать и договариваться я научился.

У тебя наверно нет ужаса, смешанного с тоской, перед официальными бумажками?
Их просто надо внимательно читать, вот и все. Но я все равно пользуюсь услугами юриста, себе я в этом плане не доверяю. Каждый должен заниматься любимым делом. На практике в институте меня отправили заниматься вопросами по алиментам, там я и понял, что это не мое. Тогда я вспомнил свою старую мечту стать артистом и превратил ее в цель.

С темой алиментов ты, возможно, не справился еще и в силу эмоциональности? Другие люди могут на такие вещи реагировать спокойнее, чем ты.
Я не могу назвать себя хладнокровным человеком. Мне очень многих жаль. Не могу сказать, что я рад такому складу своей личности, но так уж получилось. Могу лишь сказать, что плачу только от счастья. Другие слезы я себе не позволяю.

Я сейчас пишу песни, которые не публикую и никому не отдаю. Мне хочется, чтобы этот материал помог в будущем новым артистам, у которых есть талант, но нет репертуара

Тебе знакомо чувство профессионального соперничества?
Мне интереснее бороться и соперничать с собой. У меня немало моментов, над которыми надо работать. Вот брать пример и вдохновляться – это да. А бороться, по-моему, людям стоит только с собой. Мне хочется быть одним из тех, кто вдохновляет и задает уровень.

Думаю, проект «Голос. Діти» дает тебе возможность проявить себя в таком амплуа.
Да! Я зажигаюсь от того, как зажигаются дети. Они готовы на любые эксперименты. В устах детей взрослые песни часто приобретают другие смыслы, зачастую звучат честнее и чище.

Сделать песню с детским хором – это тема?
Тема, конечно. И у меня это уже было в песне «Еще один». Мы приглашали и взрослых, и детей, долго накапливали вокал.

Я знаю, что ты пишешь песни для других артистов. Продолжаешь это делать?
Я сейчас пишу песни, которые не публикую и никому не отдаю. Мне хочется, чтобы этот материал помог в будущем новым артистам, у которых есть талант, но нет репертуара. Хочу попробовать себя в роли музыкального продюсера. Я хочу, чтобы сцена оставалась мне в любовь, не хочу стать заложником концертов как единственного источника доходов. Когда происходит так, гастроли становятся просто работой.

Важный вопрос тебе как будущему продюсеру и нынешнему наставнику детей. Если видишь, что результаты, скажем так, близкие к нулю, ты можешь сказать человеку, что ему надо бросить заниматься музыкой?
Нет, пожалуй, так судить я не смогу. Такую правду я могу позволить себе сказать только близкому человеку. У тех, кто занимается музыкой, но не понимает, что это не их, должны быть родные люди, которые могут честно сказать об этом. Родители часто поступают очень неправильно, когда говорят детям без таланта: «Ты поешь лучше всех. У тебя потрясающий вокал». Ребенок же все впитывает, запоминает, начинает верить в свою гениальность, а при этом его ни смотреть, ни слушать на сцене невозможно. А при этом в нем, возможно, погибает гениальный математик. Одна из задач родителей – помочь детям как можно раньше понять, в чем их талант.

Как ты сам реагируешь на критику?
Когда это хорошо выстроенное, аргументированное мнение, я обязательно обращаю на него внимание и пытаюсь в себе что-то изменить. Критика нужна каждому создателю. Повару, артисту, дизайнеру.

С неадекватными комментариями в соцсетях легко справляешься?
Очень легко. Поначалу переживал, а сейчас все просто. Я знаю, что есть люди профессиональные, а есть люди ленивые. Человека, который написал по-настоящему неравнодушный комментарий, сразу видно. Кстати, я в своей жизни написал всего пару оценочных комментариев под клипами в Youtube. Один из них – об Антохе МС, лет пять назад, когда я его впервые увидел. Я был в восторге. Очень радуюсь, что у него сейчас растет аудитория.

С ростом твоей аудитории на тебя не увеличивается давление со стороны очарованных поклонниц?
Не скажу, что я завален такими письмами. И нет у меня бешеных поклонниц, которые преследуют и стоят под балконом. В основном, девушки благодарят за музыку. За то, что какая-то песня помогла помириться с любимым человеком. И мужчины пишут. Например: «Моя девушка в восторге!» Наверно, стесняются признаться, что им тоже нравится. Я всегда улыбаюсь, когда на улице подходят парни сфотографироваться, и такие мне: «Димон! Ты знаешь, девочка моя вообще в восторге от тебя!» Ну, ладно, хорошо (смеется).

Ты согласен, что любовь между мужчиной и женщиной – это взаимный труд? Или все должно пускаться на самотек?
Любовь – очень мудрое чувство и, конечно, он требует к себе внимания, заботы. Любовь не должна заставлять страдать кого-то из двоих. Это неправильно. Она должна окрылять. Подхватывать и нести к высоким целям. Особенно нас, мужчин.

Твой первый альбом 2013 года называется «Саундтрек сегодняшнего дня». Каков, по-твоему, саундтрек сегодняшнего дня?
Все, что в ушах. У меня, например, это сегодня был новый альбом Red Hot Chili Peppers. Это если говорить о музыке и не углубляться в дремучий лес размышлений…

Признаться, я надеялся, что ты туда углубишься.
Ну, если так, то саундтрек сегодняшнего дня – воинственный и серый. Очень взрослый. Серьезный. Мне хочется, чтобы в нем, наконец, стали слышны ноты счастья, непринужденности, релакса.

Что-то подсказывает, что до этого нам еще далеко.
Наше дело – запускать позитивные мысли в космос. Чем больше их будет, тем ближе это время. Я верю в материальность мысли. Я сам много в жизни надумал такого, что вижу наяву. Поэтому верю и в то, что если рассеять в себе ненависть, это изменит мир. Ненависть забирает много сил у самого ее носителя, разрушает его. Зачем тратить себя на тех, кого ты ненавидишь? Почему не думать о тех, кого ты любишь? Нам нужна перепрошивка. Удалить все ненужные файлы. Delete, delete, delete.

Фото: Даша Синельникова

18 ноября Monatik выступит в киевском зале Stereo Plaza